Фантазия о Льве Кассиле

По амплуа совсем не деревенщик,
Я урбанист мечтательный скорей.
А Лев Кассиль любил футбол и женщин,
И плакал, как обидчивый еврей.

Мы не встречались.
Время балагана
Цвело несокрушимостью пустой,
Но я бывал в его заветных странах,
Придуманных красивою мечтой.

Хотел бы я при жизненном повторе
На память получить с десяток строк.
Пусть не швамбранец, всё  же – синегорец,
Прошедший вдоль войну и поперёк.

Проснуться бы в действительности новой
Поэтом обречённого мазка,
И Лев Кассиль пришёл бы просто Лёвой,
Позвал бы на "Динамо – ЦДКА".

Я всё, что было, близко принимаю –
Жестокость лет и ненадёжность снов.
Ещё летел с мячом Бобров по краю,
А в кабинетах ждали для бесед.

И кто-то очень важный и серьёзный,
Державший револьвер, как будто плеть,
Спросил у Лёвы голосом морозным:
- Где эта Синегория, ответь?

Нам не нужны чужие перекосы,
Нелепый романтичный маскарад!
И Лёве стало плохо от вопросов,
Хотя Бобров забил пять раз подряд.

Июльский день летел бумажным змеем
К безрадостным открытиям готов.
А Марс был ближе, хоть мечта бледнее,
И женщины молчали без стихов.
                Рафаэль-Мендель
                7 февраля 2016 г.