На пасхальном приёме

На пасхальном приёме нудистов Генри Померанец с двойным удовольствием  потягивал коктейль «Двойной Нельсон», когда к нему подошёл, с детства босый и голый, старик Джо Скальпер с начёсанным седеющим шерстяным ковром на впалой груди.
– А в России после драки гулагами всё машут, – сказал он.
– Чем, чем? – попробовал уточнить Генри.
– Я и говорю, – продолжил старик, – они там вносят непосредственный вклад в сберкнижки, что ненадёжно, невыгодно, а об удобствах во дворе поговорим чуть позже.
   Джо вытащил дымящуюся трубку изо рта, вместе с нею пластмассовую трахею и отошёл в сторону, как бы уступая место внедряющемуся между ними Джеку Соливванну.
– Хелло, сердцеед! – прогромыхал Джек, дружески хлопнув Генри по волосатому эполету на костлявом плече.
– Как Вы догадались? – хмыкнул в пышные заросли усов их владелец, – я действительно обожаю куриные сердца, залитые... – и Генри смущённо заморгал неумело наклеенными ресницами при виде приближающейся дамы.
– Ага! – прогрохотал Джек, – приятно придти к обоюдному соглашению. И они понимающе радостно ударили друг друга по крашеным яйцам, которые мяли в руках.
– Сюзан, голубушка, а Вы уже снесли своё золотое яичко? – просиял от собственной шутки Генри, когда она поравнялась с ним и залихватски прищёлкнула хлыстом языка с заметным налётом презрения, – я краем глаза наблюдал, как Вы знакомились с отставным мизинцем нашего департамента Стивом Ладогой.
   Сюзан смерила его пониже пояса целомудрия жалостливым взглядом и процедила сквозь временный передний мост:
– Ваши мизансцены для мизантропов, милейший, я этим не стра¬даю. Да и шевелюра на Вашем левом плече в полном беспорядке, а ведь сегодня анонимная форма – парадная. Она  рассмеялась ему в лицо коктейльным смехом и провиляла мимо.
   И Генри отметил про себя, недаром её  зад вызывает у членов клуба плохо скрываемые намерения, не лишённые задних лап... Ему нравилась атмосфера приёма, в которой присутствующие приводили время в порядок и чистили пространство как скорлупу с пасхальных яиц. Он сделал несколько шагов и решительно раздвинул шторы порядкового номера в клубном борделе.