Иван Грозный

Василий III смотрит в зеркало
И не поймёт он, почему
Нет сына у него наследника,
В руках держащего страну.
Не знает он, что очень скоро
Елена Глинская родит
Того, кто вселит страх и горе
И будет новый грозный Тит.
И вот в минуту долгожданную
Явился отрок, сын царя,
И не было такого праздника
Давно средь нищих и бояр.
Когда родился он, гремели
Раскаты грома в небесах.
Неужто мальчик в самом деле
Подарит людям жуткий страх?
Но самому досталась даром
Наследнику тугая боль.
Он видел город, что в пожаре
Похож на пляшущую моль.
И мнительность вселилась цепко
В едва окрепший детский ум.
Его хлестали, словно ветки,
Воспоминанья наобум.
Себя увидев царским сыном,
Знал - станет грозным из царей,
Андрея Шуйского он жизни
Лишил при помощи псарей.
И вырос он, решив, что должен
Всех адским мукам предавать.
Чтоб в небеса был путь проложен,
Сначала должно пострадать.
Считал себя он справедливым,
Благим спасителем людей
От бесов, алчущих наживы,
Но жил в тревоге прошлых дней,
Когда он ласки материнской
Не знал, живя среди бояр,
Убивших мать Елену Глинскую,
Когда в Москве прошёл пожар.
Но вот пожар второй случился,
И понял царь, что он не Бог,
И распустил своих опричников,
Издав громоподобный вздох.
Цари, цари! Вы жертвы власти
Своей и чьей-то прежде вас.
Пришиты нитью к чьей-то пасти
Рабы, дающие приказ.
Царь на земле – посредник между
Спасителем, людьми и сном,
Но на земной упругой тверди
Вершится редко сей закон.