Цикл За декабрь. Время

Разбиваясь на тысячи осколков, как чашки со столов, мы прыгаем с крыши.
Неужели ты не видишь, как я разделилась, и вторая Я не дышит?
Неужели тебе проще это оставить, проще забыть, проще бежать?
Но было бы ещё проще не давать мне память. Прошу, не надо сопереживать.
В двадцатых Америки мы были бы прекрасной парой.
Я бы играла в местном продвинутом театре,ты бы держал должников в узде.
Убивал бы, как мафия. Но меня - вряд ли.
В середине двадцатого века Италии ты бы рисовал меня.
Я бы просила каждый раз остановиться,сделать перекур и хоть какой-нибудь жидкости напиться. Cet amour!
В двадцать первом веке в России очень много дур. И я одна из них.
Да и ты парень не промах. Что за манеры - восхищаться мной, как последний псих?
К концу нашего пребывания в спальне ты притих. Затаился. Что-то пробормотал про другую.
Тяжёлым омутом меня убил похуже мафиози,которым мог бы стать в английской прозе. И ты,художник, в двадцать первом веке рисуешь море крови, боли реки.