ГК06-01. 2016 Родниковцы - члены СПР. Б. Стариков

     Борис Михайлович Стариков родился не в Тихорецке, но этот город стал для него родным много лет назад. Человек, проживший половину жизни в Узбекистане и на Севере, почувствовал, что на Кубани он обрёл новую родину.
     На тернистую дорогу поэта Стариков  вступил достаточно давно – его стихи публиковались ещё в пору работы в Средней Азии в газете "Советская Бухара", но всерьёз взаимоотношения Старикова с поэзией сложились уже в зрелом возрасте. И природное дарование выразилось уже в его первых книгах "Начало круга" и "Черёмуховый рай".
     В этих книгах автор выступает как поэт и гражданин, он оригинален и неповторим в своих мыслях и чувствах, каждая строка большинства стихов пронизана любовью к Родине, к своему народу. И большой заслугой поэта явилось то, что свою горечь и накопившуюся в сердце боль за отчий край он ярко и образно умеет передать читателям.
     Читая стихи Бориса Старикова, получаешь заряд энергии, и под воздействием авторского слова вспоминаются золотые годы юности. Приходит радость – не оскудевает земля русская яркими талантами.
     Что касается стихосложения, поэт почти всегда пользуется методами классицизма – чёткий ритм, свежие, неизбитые рифмы и сравнения. И это придаёт стихам автора звучание песни. Яркость и самобытность образов, вот что в первую очередь выделяет стихи Старикова. И хотя внешне они не претендуют на новизну формы, но они отшлифованы и легко читаются. В них всегда присутствуют тепло и задушевность. Голос автора чист и искренен. Именно за эти качества поэта и гражданина Борис Михайлович Стариков в 2010 году был принят в Союз писателей России.

* * *

Часы, кафе и край вагона,
за горизонтом тает ночь,
а в небе кружится ворона
и улетает с криком прочь.

Зачем кричит, какому Богу,
но кровь от страха горяча.
У ног железная дорога
блестит, как лезвие меча.

За чёрной тенью поворота,
как у родной для них межи,
сидят и молча ждут чего-то
в раздумье грязные бомжи.

Для них и тень, как одеяло,
коль в небе света полоса,
а в дверь закрытого вокзала
стучат студентов голоса.

Куда нас всех ведёт дорога,
чего я жду, кого боюсь?
И, осмелев, прошу я Бога,
не за себя прошу, за Русь.

* * *

Калитка и забор убогий,
за палисадником крыльцо.
И прячу я по воле Бога
в жасмин небритое лицо.

И всё моё, и всё знакомо:
гора ручьями льнёт к реке;
весны звенящая истома,
как песня ветра на песке.

Но бес забрал моря и сушу,
и стал владыкою страны…
А я себя, свой мир и душу
с другой увидел стороны.

От хаты на забор убогий
безглазо щурится крыльцо.
Моя душа в ладонях Бога,
и кровь забрызгала лицо.

* * *

Не обнимай меня, не надо,
ты так беспечна, так легка…
И разве юности награда –
ласкать бездумно старика?

Ты ценишь доллары и евро –
они затмили звёздный свет,
а я, конечно же, не первый,
кто был так немощен и сед.

Забыв о прошлой неудаче,
ты веришь в то, что я богач,
И, загрустив, уже не плачешь,
А я прошу тебя, поплачь.

Поплачь по-детски неумело,
оставив грешные дела…
Смотри, как роща потемнела,
как-будто вовсе не цвела.

* * *

Храм не сияет на потребу
в рассветном отблеске огня,
и в голубом окладе неба
давно сияет ярость дня.

Под ним беспечная станица
пьёт за рождение Христа,
но ворон, как петух на спице,
всё спит на золоте креста.

Осатанев, дурные глотки
роняют в небо пьяный крик,
а от него и в капле водки
сидящий дьявол многолик.