Прости нас, Господи!

Бегу по зерну, оно палит мне ноги,
Как будто бы хлеба буханку топчу.
Какой ротозей ехал этой дорогой?
В глаза заглянуть я, пустые, хочу.

Поля и дороги, вы помните много,
Хлебнул и вместил этот путаный век.
С тех пор как страна замахнулась на Бога,
Стал в тёмную бездну лететь человек.

Какой-то уценке подверглись высоты
Такие святые, как совесть и честь.
И хлеб достаётся без тяжкого пота,
«Голодная» Русь его вволюшку ест.

Рассказывал дед: колоски собирали,
Сусеки скребли и амбары мели.
А нынче зерном вот дорогу устлали,
А Родина,  вроде, сидит на мели.

Нет нынче хозяина, близко не видно.
Вокруг всё ничьё – и поля, и зерно.
Ей-богу, друзья, «за державу обидно»,
Отвыкли от жилки хозяйской давно.

Завидуем странам, где лучше живётся
И бабки считаем в чужих кошельках,
А хлебушек свой под колёсами мнётся,
А пахарь считает ворон в облаках.

Свернула с щебёнки, на мягкой дороге
Разулась и дальше бегу босиком…
Вернулась назад, обувь «сделала ноги»,
И старая, древняя обувь, притом.

Вот это по-нашему, в этом мы доки,
Быстрей прибираем, что плохо лежит.
Пришлось по щебёнке искалывать ноги
И Господа Бога за вора просить:

«Прости его, Господи, обувь не жалко…»,
Но жизнью опять мне преподан урок –
Мы любим вот так, чтоб ни шатко, ни валко.
Не он же поставил, а взять всё же мог.

О чём же тогда мы канючим и стонем,
И рвёмся туда, где нас вовсе не ждут?
Мы жизни как раз только этой и стоим,
Плюя на понятия СОВЕСТЬ и ТРУД.

          25.05.97            В.Тен