если бы

Согреваюсь чужими и холодными взглядами,
Пытаюсь врываться во все не твои объятия.
Я находил и терял и правдами и не правдами,
и никогда не болело. Но сейчас как проклятие.
Я бы все отдавал, убивал, забывал, тебя ради,
я бы в клочья рвал свою душу, обжигая её  самым жарким огнем.
Но только если тебе это было бы надо,
и если бы мой огонь ты не покрывала дождем...

Я кричал, к чертям посылая всех и все,
я забивался в угол и не знал как пережить.
Ибо то, что было твоим в этой комнате уже не твое,
оно ничье. И, Господи, ничего уже не изменить?

И как тут не курить, как без петли на шее,
когда все, что было самым светлым, драгоценным,
куда-то ушло, и что страшнее
ты была чем-то бесценным, в этом ослепленном ложью мире.

И опять кричал что тебя забуду,
спасался в горьком алкоголе.
Я говорил, что уже ничего ты не стоишь,
и не из-за тебя я разбил всю (уже не нашу) посуду.
Такова моя воля.

Но я ошибался, я врал.
я не забыл, не разлюбил.
Из-за тебя и петля и посуда.
И до конца веков я бы тебя целовал, любил,
обнимал, теплом укрывал,
если бы ты не остыла, если бы только любила.