В этом городе

В этом городе больше дворов, чем дворовых собак,
в этом городе жизнь лишь в торговых рядах и шалманах.
О щербатый асфальт спотыкается тень моя так,
что наличная медь салютует победно в карманах.

В этом городе если и движется время, то мимо и прочь,
оставляя для прошлого чёрные дыры и ниши.
Здесь с горбатых окраин стекают и утро, и ночь.
В этом городе ночь мне была долгожданней и ближе.

Воздух детства ищу, как последнюю ищут любовь,
в переулках кривых, жертвах костного туберкулёза.
Я пролил в этом городе первую сладкую кровь,
и пролью, вероятно, последние горькие слёзы.

Я брожу по нему, я — один из нечастых гостей,
ощущая в себе то варяга, а то пилигрима.
Он осколок двух разных империй до мозга костей,
или вечное «и» в столкновении мира и Рима.               

Я брожу по нему не один в свой последний приезд,
вместе с тенью своей на стене составляющий сэндвич,
и когда темнота бутерброд этот медленно съест,
значит солнце уже закатилось всем телом за Гринвич.

Я любил его улицы, их речевой вавилон.
Я люблю его весь, вместе с жовто-блакытной облаткой,
этот город поехавших крышей домов и племён,
то есть истинный город набравшего скорость упадка.

И пока я не знаю: теперь он мне друг или враг?
Впустит в дом, если вдруг окажусь без ночлега и денег?
Уплывает перрон и весь город в сплотившийся мрак,
а динамик в купе надрывается, как неврастеник.