Портрет жены художника

Он рисовал её и одетой, но чаще – ню, обнажённой.
Ладное тело, а на натурщиц не напасёшься денег...
Она ёжилась, ощущая себя обескоженной и обожжённой,
  И не могла дождаться, когда что-нибудь наденет.

     Пока её формы умещалиь в границах нормы,
  Муж вырисовывал их с тщанием Демиурга.
  Но стоило ей чуть погрузнеть и выйти из формы,
Как нежная кисть обратилась в скальпель хирурга.

   Он расчленял её плоть с неистовством неофита,
И сочленял вновь и вновь, повинуясь смутным хотеньям,
   А ей, изуверски разъятой и неисцелимо разбитой,
Мечталось как бы выскочить из перспективы и светотени.

   А линия горизонта отступала всё дальше и дальше,
    А линии тела расплывались всё больше и больше,
    Сеансы сошли на нет, и сделались вроде подачек,
И угол её в мастерской стал пуст и заброшен.

   Тем временем, тело её, склонированное кистью мужа,
На салонных крюках висело освежованной тушей:
  Слепящее голизной, впитавшее стыд и ужас,
    Неподменимое холостой наготой натурщиц.

    Впрочем, натурщицы подменили её надёжно
  На ещё не остывшем от жара супружеском ложе...
    Зато, теперь она носит защитную бронеодежду,
     Неотрывно приросшую к её обновлённой коже.