смерть последнего

Не хотел я тревожить душу Феликса, ушедшего в мир иной более двадцати лет назад. Не хотел.

Но его случай спас меня от многих бед, и вдруг кому-то ещё поможет.

Феликс стал последним коммунистом в нашей семье. До него были большевики и коммунисты, а потом уже остался только один Феликс.

Он не был любимцем бабушки, оказавшейся старшей в городе по нашей линии – слишком успешной была его карьера, а бабушка любила и жалела только неудачников и младших.

Феликс работал заместителем начальника цеха на заводе, где было тридцать цехов и восемь тысяч рабочих – для машиностроительной отрасли большой завод.

Цех Феликса был престижным, зарплаты там были высокими, уголь для работников цеха возили в первую очередь, путёвки, квартиры и тому подобное плюс его цех боролся за право идти первым в колоне демонстрантов на 1-е мая и 7-е ноября.

Боролся и если не побеждал, то в первых рядах был всегда.

Это давало возможность уйти с демонстрации тоже в первых рядах – начинали-то все в 10-00 утра, а заканчивали по-разному.

Последние уходили домой в 14-00, а первые к этому времени могли в магазин забежать – вдруг чего дают, мужчины успевали выпить и закусить во дворах за деревянными столиками, поговорить между собой днём без спешки.

Последние сразу шли домой.

Я не уверен, что у Феликса были убеждения, но ему приходилось защищать советский строй от бесконечных нападок родственников по праздникам за столом.

Критика власти не обращалась лично к Феликсу, а звучала куда-то в сторону от него, но если Феликс не встревал, то страсти накалялись безадресно, проблемы зависали в воздухе, и получалось, что нет никакого просвета.

Феликс выступал адвокатом партии и правительства, что персонифицировало разговор.

Страсти всё равно накалялись, но было понятно, каким образом найдётся выход – бабушка одёргивала младших, и Феликс разводил руками – не дали договорить.

Роста Феликс был небольшого, полный, носил очки с толстыми стёклами, потому что в детстве упал с дерева, и потерял зрение.

Говорят, что в юности он неплохо играл в волейбол, в чём я мог убедиться пару раз на местном пляже узкой речушки – притока Десны.

Помнится, Феликс однажды принял мяч двумя руками в падении. Это было красиво.

К началу 80-х обязательная сдача норм ГТО на заводе прекратилась.

Думаю, что журналы заполнялись в конторе.

Желающие могли принимать участие в городской спартакиаде с освобождением от работы на один день и вероятно льготами в плане летнего отпуска – не знаю.

Но на заводе сменился директор.

Новый был спортсмен или болельщик и спорт в городе получил толчок.

Я сам не видел, но слышал, что с 70-х годов начальство уже не сдавало нормы ГТО, а только присутствовало при сдаче норм рабочим классом.

Это вызывало насмешки и ропот.

Но с приходом нового директора завода старые традиции были отложены до лучших времён, а застрельщиками должны были выступить руководители цехов и актив.

В одно из воскресений городок огласила громкая бравурная музыка и люди потянулись на стадион.

В секторе для прыжков в длину начались прыжки в длину, в секторе для прыжков в высоту «ножницами» прыгали в высоту, стояла очередь к турнику, и спортивный чиновник в синем трикотажном костюме фиксировал в журнал подтягивания.

На футбольном поле разминались футболисты, готовясь завершить день зрелищем.

Кто-то метал гранату.

На беговых дорожках бежали кросс.

Насколько я помню, никто не сдавал все нормы, как это было положено.

Одни прыгали, другие метали, третьи подтягивались. А те, кто вообще уже ничего не мог, бежали сто метров.

При попытке пробежать стометровку Феликс, находившийся в первых рядах среди начальства и активистов, споткнулся и упал.

В последние годы Феликс сильно располнел, задыхался при ходьбе, но как коммунист и руководитель он не мог уклониться от сдачи норм ГТО.

Его увезла скорая.

Феликс сильно ушибся при падении, слёг и уже не встал.

Медицина обнаружила у Феликса набор хронических заболеваний.

Их начали интенсивно лечить. Появилась онкология.

Его не стало очень быстро – я даже не успел попрощаться.

Случай Феликса научил меня двум вещам.

Во-первых, нужно быть реально готовым к труду и обороне, не избегая подготовки, не становясь объектом насмешек и злорадства рабочих.

Во-вторых, объяснить сложнее, но я попытаюсь.

Никаких норм ГТО сдавать не нужно – это бред сивой кобылы.

Никакие партия и правительство никогда не заставит меня сдавать никакие нормы, идти в первых рядах и вести за собой народ.

Человек всегда в любой момент должен быть готов пробежать сто метров, подтянуться на подоконнике с выходом в упор, уклониться от летящего кирпича или нанести удар рукой в низ подбородка, ударить ногой в пах или в коленную чашечку.

Но это дело исключительно добровольное и индивидуальное.

Самое лучшее оружие это взгляд и слова. И ещё глаза на затылке.