Но, быть может, не болен, а просто устал...

Друг мой, друг,
боже мой, как я болен.
Но, быть может, не болен,
а просто устал...
Я так долго искал -
ничего не нашёл
и остался без рук.
В эту зимнюю ночь
что-то мрачное, злое
меня дождалось.
В зеркалах - чья-то злость;
отражается нечто чужое.

В эту зимнюю ночь
никого я не жду.
Выхожу и иду
по тропинкам лесным...
По дорожкам сквозным
беспощадная дочь
чёрных мыслей и стресса
меня провела.
В темноту завела
и пробила мне глаз.
На засохших устах
был оскал, как у беса.

"Не сидел человек
на кровати твоей -
человек темноты,
только твой человек!
Омертвевших идей
у тебя больше нет,
у тебя - только ты
и пятьсот тысяч бед".

И от уха и мозга,
сквозь тонкий зазор,
густо-алая нить
ярко-красных рубинов
тянулась из носа,
спадая на снег -
это древний узор
украшений старинных.

...Что ж,
и как теперь быть?

Друг мой, друг,
боже мой, как я болен...
Никого я не жду.
Выхожу и иду
по тропинкам лесным...
И по Векуа стройной
в бреду я бреду.
Так болит голова,
что и фразам простым
я внимать не могу.
Словно в яме помойной
остались слова.