Ненастоящее

Я снова летаю по ночам,
Но вовсе не расту, вот парадокс.
Я хотела бы все рассказать тебе, мам,
Про каждой отдушины шрам.
Как много я пережила,
И как я стала плохой,
Куда меня жизнь привела,
И с кем уезжала домой.
Где я была по ночам,
Почему сужались зрачки,
Я сейчас все на свете отдам,
Чтобы все рассказать тебе, мам.
Как ломает, но не за любовь.
Когда тело кутает боль,
Как прекрасна кипящая кровь,
Как противен на вкус алкоголь.
Уходите! Вы слышите? Прочь!
Тихо-тихо, слышишь? Молчи.
Между нами есть только ночь,
И расширены наши зрачки.
Закричать: «вы мне так надоели!
Но не блеск наших глаз подо льдом».
Мы с небес разбиваясь летели
И неважно, что было потом.
Мне не страшно во тьме одной дома,
Я не вижу поток своих слез.
Меня не пугает икона,
Я не знаю, что он привез.
Я лечу, не держи меня, мама.
И останови все часы.
Последний раз, больше ни грамма,
Я поставила все на весы.


Утро, холодно, плохо.
Эй, просыпайся, кретин.
Проваливай, да поскорее,
Кому ты тут нужен один.
Ах мама, я очень болею,
И ем себя изнутри.
С людьми я жить не умею.
Мам, лучше и не смотри.

Где я была этой ночью?
Мам, ну опять начинаешь?
Тебе уж не справиться с падшею дочью,
Не знай лучше, то, что не знаешь.
Мама, я падаю выше,
Мама, я низко летаю.
Мама, так шумно в тиши,
Мама, я айсберг, я таю.
Я просыпаюсь, темно.
Эхо, я тут одна,
Я темнота и луна.
Как это было давно.
Ломит, как будто в кино
Черно-белая драма.
Останови меня мама,
Я не вижу, тут очень темно.
Не трогайте мои губы,
Они вас вовсе не любят,
Они любят едкий дым.
И целуются только с ним.
Глаза блестят не от счастья,
Но слезы высохли там,
Там, где короли крыли дам,
Называется – ненастоящее.