сказка про лешу

Пролог:

Он всегда был особенный
Не цвета индиго
Скорее цвета тины и ила гнилых болот
Леша всегда был наполовину
И не на самую лучшую
Просто очень особенный парень
Даже тень его была словно плевок
На кирпичную стену.
Подобно гангрене он заражал
Все чего не касалась его тень
Изо дня в день
Рассекая будни,
Будто бы
наполняя пространство асфальта
за контуром белого мела
Он не был смелым супер героем
Или хотя бы супер злодеем
Он жил среди нас прокаженный жизнью
И никто не мог знать что Леха так тихо,
Как клещ, ожидал на дереве.
Каждый день как сражение
За доказательство существования
Себя же
Себе самому.
......


Когда Леша родился на свет
Не треснула на осколки земная твердь
И не было небесного посыльного с громом и криками
 О том что времени больше не будет
И больше не будет неба.
Горизонт не свернулся свитком.
Леша просто родился.
Но родился наполовину,
Наполовину младенцем
Наполовину ошибкой,
Скомканным листком,
И если его развернуть,
То на обороте можно будет прочесть:
У Лехи был враг с рождения,
И имя его не смерть,
Имя его жизнь!
Природа,
Точнее Весь мир!
Не всем дано иметь такого врага.
Де Сада бы понесло с такого начала!
" о природа и ее нерушимые законы,
Что велит нам следовать инстинктам и зову"..
Вот он враг непобедимый и вечный!
Природа сделала Леху Лехой
И наверное ее дико перло,
Что вроде бы только начало игры
Но уже победила заочно,
Оставив его противноестественной заготовкой.
Ведь трудно когда твоя тень всегда больше
Тебя самого.
Мама любила Леху, но слишком часто молилась,
Когда тень выходила во двор и касалась дворовой ограды,
Дети при виде Леши на улице плакали
Собаки скулили и разбегались.
Мама плакала тоже,
И лики Господни коптили ладан.
Он был похожим вместе
На маму с папой ,
Но похожим настолько
Неестественно,
Что папе было стыдно и мерзко
Он курил за газетой и думал,
Что лучше бы построил дом побольше,
В который бы влезло больше книг и мыслей,
Чем корчится,
В создании новой человеческой единицы.
" оно того не стоило"- решил отец
" загибать спицы,
Ведь колеса и так уже сломаны'.
Прошло две зимы  и два лета
И маленький Леша  сказал свое первое слово.
Улетели все птицы из города,
А мама
Все продолжала молиться.
Лешина тень уже бегала по двору.

.......
Он рос тихим и незаметным ребенком,
Неприятным и не приметным на вид.
Иногда даже было трудно
Разобрать Лехин пол,
И тогда его не разбирал даже Леха.
Весь мир был зол,
Мальчишки побили Леху камнями
Когда он пришел в школу без мамы,
Мама помазала раны едом
И наказала молиться богу.
В школу Леха больше не пошел.
У него была аллергия на все,
Кроме пыли, в которой он жил.
Пыль и запах чернил,
его тень нашла там свой дом.
Но книги были скользкими,
И он бросал их в утробу
Свернувшись в углу как питон.
Вскоре Леха не вышел из дома еще два года.
Он сломал себе кости
Не знаю где точно,
У Лехи была аллергия на Леху
И кости непрочные. Да что уж там кости!
Его тело было полно сюрпризов
А жизнь смеялась и сверху и снизу
Окутывая комнату в кокон
Из книжной пыли  и запаха старых окон.
Его увлекала лишь тень.
По подворотням и закоулкам мира
Не выходя из дома. Он просто хватался за край своей тени
И они летели.
В двоем, словно влюбленные
От кровати до подоконника,
Из эпохи в эпоху,
с полки на полку
От Ремарка до Гоии,
Леха рос вместе с тенью почти синхронно,
Пока деревья во дворе совсем не ссохлись,
Превратившись в трухлявые пни.
Тогда Леха вышел из дома,
Чтобы стать совсем большим.
А на улице притаилась погода
И он никак не мог одеться ,
Чтобы не за мерзнуть или не запечься
На раскаленном асфальте.
"Там кто то сверху показал мне язык!"
Так показалось Лехе
Когда появились врачи
И сказали:" все плохо."
Мать снова молилась на божий лик:
Уколы
Диагнозы.
Боли.
Диагноз один:
Ваш сын не пригоден  для жизни.
И даже более.
Слушали долго,
Что-то писали
Затем выгнали,
Потому что надоело лечить проклятого.
И Леха поплелся дальше,
Спотыкаясь и падая,
Тащил свое тело
А солнце сияло
Под запахом ладана.
Мир делал Леху.
Искуссно вывернув
Изнанкой наружу,
Он поджидал несчастного Леху
За каждым углом.
В каждой луже,
В каждом случайном прохожем
Леха искал друга,
Или чтобы его слушали.
Но он снова и снова,
Путал слова местами
И терзал минором публику,
Пока не решил что недоумением наверное быть лучше,
Чем Лехой.
Он был неестественно влюбчив,
Даже когда получал по лицу,
Он любил эту руку.
......

Леху не воспринимали
Не хорошо не плохо
Чаще его не воспринимали и вовсе,
Не криков не смеха не вздохов,
Все больше отвращение,
Как если встретить в подъезде крысу
Думаешь о ней и смотришь:
Закричать наступить или просто
Игнорировать,
Редко бывает решение лучше последнего.
Леха искал для себя
Алебастровых идолов,
Из окружения,
незнакомцев
Или героев книг,
достаточно было лишь сделать вид
что тебе действительно интересно
Как дела у Леши.
Чтобы он начал  любить  неистово.
Вечер. Трамвай. Богиня из алебастра напротив,
У Лехи уже намокает кожа
Под старой толстовкой, нелепой на вид,
Он на взводе,
Ее глаза похожи на серое море полное рыб,
Сети рвут волны,
И Леша тащил за собою невод
Ее маршрутами,
 Случайно путаясь под ногами
На улице,
Лестничной клетке,
Даже на лекции в институте
В котором не учился Леша,
Но училась Она,
Леша хотел быть даже
Набойками с ее туфель,
Или кожаной сумкой,
Любого участия,
"Даже просто кинь кость мне"-подумал Леша.
Но и из тысячи фотографий
Людей которых просто нет в этом мире,
Она не нашла бы на его снимке лицо даже от части знакомым,
Хоть и видела
 его
Каждый день
И слушала его сбивчивый бред,
А иногда даже отвечала,
Также как отвечала с последней парты
На паре , просто
Чтобы отстали.
И поставили автоматом.

Он смотрел на панельное здание,
Где был храм той богини,
И  мог угадать цвет обоев в ее спальне,
Каждый раз по новому
Представляя их встречу, свидание,
Когда тень скрывалась вечером
И окна девятого этажа горели алым
"Как губы той серой богини"-думал Леша.
Той или какой то другой.
Менялись лишь идолы,
Оставался лишь он.
Один на один с кучей глины.
На краю пыльной комнаты,
В омуте серого моря с рыбами.


И если бы с горя, Леша
Стал супер героем,
Президентом
Или, наконец,  новым мессией
Он все равно бы остался Лешей,
Весь мир бы его изнасиловал,
В онлайне, в прямом эфире.
Таковы законы природы.
"Мир должен быть уничтожен"- подумал Леша
И упал мимо кровати без силы.
Посреди комнаты.

.....
Он был так бледен
Что стал  прозрачный
Будто алмаз с безобразной огранкой
Настолько тонкой что сквозь его веки
Можно было заметить,
Как тень кружит вальс
В застывших зрачках,
Словно  от Лешиных глаз
оставались
Лишь отпечатки.
Мама молилась
Орошая слезами иконы,
У папы закончились газеты
И теперь он курил на балконе,
Пока не вышел из дома.
За сигаретами.
Вместо папы вернулись врачи
Послушали пульс,
Осмотрели и в итоге сфоткались
Рядом с Лехой,
Как с лохнесским чудовищем,
Или  последним динозавром.
Он уже успел обратится,
В осязаемый кокон
Подобно кукле из пластмассы
Расплавленной зажигалкой.
Его лицо застыло
Нелепой гримассой.
Врачи ушли по прощавшись.
Такого никто не видел
События.
Через неделю пришел священник,
Посмотрел и тоже сфоткался,
Ушел попрощавшись.
Затем пришло еще полгорода,
И пол страны,
Посмотреть на это.
Хотя бы на видео.
Даже продавали открытки и сувениры,
И Леху частично получали в конверты
Особенно искушенные знатоки
И коллекционеры- любители.
Эта весть облетела полмира
И мир ликовал и праздновал.
Распускались цветы,
 Смеялись дети,
И это было заразно,
Не мир а растянувшийся оргазм
От горизонта до горизонта.
 И где-то за ним
Лехин кокон на парапете:
Еще один шаг и вселенная кончит,
И тогда, быть может
Наступит рай на земле!
Когда кончится Леша. 
Как свечу задувает ветер,
Его пульс завершает свой цикл.
Победа над пораженным.
Как показалось вселенной,
Но леха ждал так тихо,
что даже немного умер.
Взорвались все вулканы
И переполнились урны
А реки ушли из морей
И моря пересохди,
Когда леха открыл свои веки
И вышел из дома.
Он стал противоестественно  прекрасным
Настолько,
Что мать перестала молиться
И больше не верила в бога.
И мир был брошен, выжатый.
Под ноги Леше,
Падали идолы
Рассыпаясь в кровавое крошево,
Птицы и дети
Грызли друг друга заживо,
А иконы мироточили
Кровавою сажей.
Мир был прекрасно обезображен.
В один миг закрыл глаза его Леша,
 И не на что было смотреть,
Когда от одной только мысли об этом
Раскололась земная твердь
И летел небесный посыльный с громом и криками
 О том что времени больше не будет
И больше не будет неба.
А за ним  горизонт  свернулся свитком.
И умерла вселенная.