Дневник критика

Я задыхался. Мне мешали жить чужой восторг, чужая исцелимость, я взращивал в своей груди стальную нетерпимость, и вот теперь там клетка из одних шипов.

Я проклинал чужую музыку, чужие построения слов, последним из вандалов я растоптать был все это готов, но даже и тогда казалось мало. Каким же я пылал огнем, какая ненависть мне вены выстилала!

Я думал, я был хрусталем, а был - отравой.

Зачем мне повстречалась ты? Твои нелепые стихи, и на окне нелепые цветы. Нескладность робких строчек, острых плеч, коленей - о, если бы мне дали пистолет, я б расстрелял тебя без всяких сожалений. Всадил с десяток пуль в твой хрупкий силуэт, но в полумгле движения тонких губ, и трепет нежных век меня б, наверное, не прокляли в ответ.

Здесь должен быть финал, где злобный критик понял все, и осознал, и каялся Марией Магдалиной. Где об тебя себя я наказал, сломал свою непримиримость, а после - после мы любили. Неловко, человечно, и нелепо. Но есть лишь сталь шипов, и эта клетка,

о ком-то в проводах вздыхает ветер, уходит лифт в глубины этажей, и я, совсем, совсем один, стою
не у твоих дверей.