Марк

"Выход номер восемь,"- мне пришлось слегка прищурить левый глаз, буквы медленно расплывались, и читать становилось сложнее. Марк сидел неподалеку у окна и с интересом рассматривал пролетающие мимо самолеты. На нем был светло-коричневый пиджак, белая майка, джинсы и старые поношенные кроссовки. Он медленно переводил глаза с одной машины на другую, периодически засовывая руки в карманы и доставая их обратно. Он научился этому "трюку" недавно и теперь очень любил практиковаться. "Марк, ты голоден?"- я повернулся к нему. "Марк...". Он поднял  голову, оторвавшись от стекла. Его голубые глаза сверкали, он смотрел на меня внимательно, чего-то ожидая. Как щенок, которого позвал хозяин, весело виляет хвостом и ждет похвалы и угощения. "Ты не понял вопрос?"- я вздохнул и подошел к нему. Взял вещи и пошел к кофе. Марк несколько секунд удивленно сидел на месте, а потом схватил рюкзак и побежал за мной - он боялся оставаться один среди посторонних. Я заказал ему апельсиновый сок и сэндвич с сыром. Времени было еще много. Я хотел успеть зайти в магазин и купить ему что-нибудь в дорогу. Вчера вечером он доел свою последнюю шоколадку, которую мы собирались взять с собой. Надо будет показать его зубному... "Давай зайдем в тот магазин. Там, наверняка, продают твою любимую "Милку"". Я медленно встал и пошел в сторону магазина. Марк поспешил за мной. Он долго бродил среди ярких рядов со сладостями и , наконец, выбрал себя две большие ореховые плитки. Я пошел пробивать их на кассу. "Эй! Никуда не уходи, ничего не трогай... Марк!" Он потянулся за пачкой печенья. Весь стенд медленно затрясся, а затем с шумом рухнул... Мне ничего не оставалось, как схватить покупки, Марка за шиворот и бежать...

По приезду в Берлин мы заселились в гостиницу. Точнее, это была не гостиница, а, скорее, отель при санатории. Маленькая душная комнатка. Две скрипучие, низкие кровати, узкое окно с запыленным подоконником и поеденной молью шторкой, которая колыхалась при каждом легком дуновении ветра. Внизу нам выдали буклет и карточку для Марка. Он должен был ходить на специальные занятие пять раз в неделю. В свободное время мы могли посещать бассейн, заниматься спортом на лужайке, посещать уроки живописи и игры на гитаре.

Мы провели там два месяца. Занятия явно приносили пользу. Марк стал общительней, у него появились друзья, интересы. Он делал большие успехи в портретном рисунке. Я часто вспоминаю, как впервые его увидел. Он был такой крохотный. Вот мама держит его на руках, я стою рядом и смотрю на него. У него яркие светлые глаза, темные курчавые волосы и нежная, слегка нахальная улыбка. Он лежит, такой маленький, простирая перед собой пухлые белые ручки. И я понимаю, что обязан сделать для этого  малыша все. Уберечь его.
Пока он здесь, и он еще не знает, что ждет его там, за дверью. И я поклялся себе оберегать его. И я оберегал.

Марк умер 24 июня в 12.26. Похороны были в пятницу. Никто не пришел. Я похоронил его рядом с родителями, чтобы он не был один. Он боялся оставаться один.