Первая рана

День ото дня внутри меня лютует бойня.
Картины маслом, сажей, потом и кровью.
Стальное соло – хроники мёртвых городов.
Сверху спросили тихо, но строго: «Ты готов
Пройти себя насквозь, чтобы нащупать брод,
Понять, где вольные рабы, где узники свобод?»
И я ушёл потаённой и тёмной тропой.
Вокруг всё рушилось. И было осознанно мной,
Что в каждом смертном ангел с демоном
Ежечасно держат друг друга под прицелом.
Можно измазаться серым просто оставшись в стороне.
Или ползти на свет, или отдаться тьме.
Других вариантов нет, так что решаем сейчас.
После не говори, что выбор сделали за нас.
Запас воды и веры – всё, что нужно в этих дебрях.
Здесь пахнет серой. Здесь стойкость каждого проверят.
Здесь тени подворотен мельком видели святых.
Здесь бьют под дых. Здесь ветер, проскулив, затих.
Это не стих, а только то, что я запомнил
О сгустках боли. Ты всё услышишь на альбоме.
А спину мне прикроет Тот Самый Композитор.
Во рту железа притор. Красным пропитан свитер.
Мой правый бок пробит. Жизнь – поле боя.
Эта рана мне напомнит, зачем я здесь и кто я.
И у обрыва стоя, веду я свой рассказ.
Где-то на самом дне, с собой столкнувшись раз на раз,
Не отведу я глаз. Ведь сдаться не имею права.
Проба пера. Запал. Первая рана.