Искусство обольщения...

        На меня их тяжелая артиллерия тоже наводит страх:  тушь, блеск,     восточные ароматы, шелковое белье. Они объявили мне войну. Они пугают - что-то подсказывает мне, что соблазнить их всех не удастся. Обязательно свалится на голову еще одна, новенькая, и ее шпильки будут еще выше, чем у предыдущей. Сизифов труд.
                (Фредерик Бегбедер)
   
    Быть может, я сошла с ума?
    Не знаю!
    И не желаю знать!
    А может, влюблена?
    Быть может,
    Но мне на это
    Как-то наплевать.
    Ах, как сладко быть свободной.
    Где-то гордой,
    Где-то кроткой,
    Но всегда быть непокорной пред тобой!
    Ты не жди меня, любимый!
    От тебя пройду я мимо.
    И не стану я твоей судьбой.
   
    ***
    Майе исполнилось 34 года.
    Она еще в своем прыщавом периоде жизни раз и навсегда поняла, что не красавица и по этому поводу не испытывала никаких терзаний.
   
    Ее воспитывали, надо сказать, грамотно, выставляя всевозможные увлечения на первое место - сюда входили и книги, и посещение концертов симфонической музыки, и изучение языков, и спорт.
   
    Все это в разумных дозах, составило образ вполне гармонично развитой личности, которая не станет зацикливаться на такой мелочи, как отсутствие кукольного личика.
   
    А если ко всему этому еще подсыпать немного ума и прирожденного чувства юмора... УУУУУ!! Красавицы - расступитесь! Идет Майя! Почти мужской ум соединялся в ней с женским своенравием.
   
    Знала, чего хочет, умела трудиться и добиваться поставленных целей.
 С головой у нее было все в порядке, но вот в личной жизни могло быть лучше.
 Оба ее мужа не могли смириться с позицией женщины-лидера, вдобавок ко всему, еще и умной.
   
    Но со вторым мужем ей повезло больше. В отличие от первого, студенческого, после развода он оставил ей некоторое количество деньжат. Слава, так звали второго мужа,- был каким- никаким бизнесменом.
   
    Да и старший брат, который всегда относился к ней с нежным обожанием (впрочем, эти чувства у них в семье культивировались всегда), тоже подталкивал ее создать что-нибудь эдакое, свое...
   
    В надежде на то, что возможно бизнес ее несколько отвлечет от озабоченности по поводу брака. Свои предложения он подкреплял значительной субсидией...
   
 Это было совершенно обоснованным поводом для молодой предприимчивой леди основать свой, пусть маленький, бизнес - туристическое агентство "Майя".
   
    Тем более, уже имелся опыт работы с иностранными туристами из Франции в качестве гида-переводчика. Создание агентства подходило к своей завершающей фазе. Ей помогал старший брат Владлен - он имел хорошие связи в определенных кругах, да и вообще, был достаточно влиятельный человек.
   
    Майя была на подъеме, но вот только не хватало одного маленького нюансика, без которого, как показала жизнь, она себя не чувствовала достаточно комфортно - мужчины...
   
    Природа напоминала о себе так часто, что Майе стали сниться эротические сны, но она была брезглива... Ведь, это только мужчина способен вожделеть женщину, которую не любит. Но женщина хочет мужчину лишь тогда, когда любит.
   
    Во всяком случае, так думала и ощущала Майя. Но печальный опыт прежних замужеств показал, что надо что-то менять в своих взглядах на этих "ненавистных монстров", без которых она, впрочем, не мыслила своей жизни!
   
    "Настоящие мужики хотят, чтобы женщина на РАЗ - лежала! на ДВА - тихо", как сказал М. Жванецкий.
   
    Уяснив, что мужчин раздражает только одно - вдруг женщина думает иначе, она научилась держать язык за зубами. Задавать вопросы и редко высказываться. Да и то о вещах бесспорных.
   
    Надо признать - она неплохо владела искусством притворства. Да, да! Именно притворства. Майя умела слушать, но какая-то часть ее сознания все время беспристрастно оценивала слова говорящего, отсеивала шелуху, взвешивала и нередко отвергала, а он об этом даже не догадывался.
   
    Она часто бывала, не согласна с тем, что ей говорил мужчина, но...
 Майя хорошо запоминала тысячи мелочей в поведении других женщин, к которым она приглядывалась...
   
    Даже ее мама стала для нее отличным примером как располагать к себе людей. Могла быть невинной, игривой, наивной, покладистой девочкой - сплошное притворство.
   
    Могла, но Майе это не всегда нравилось. Не нра-ви-лось, да и все тут!
 Может, "надо что-то в консерватории подправить", опираясь, опять же, на горячо любимого всею ее семьей Жванецкого, попросту говоря - завести покладистого мужика, не дурака, правда.
   
    Ну, например, такого, который имеет смелые взгляды, а отстаивать их смелости не хватает... И такой не заставил себя долго ждать. Однажды, заскочив на минутку к брату домой (что-то там передать его жене), уже в дверях столкнулась с мужчиной.
   
    Сразу бросилась в глаза его корректность, какая-то, как ей показалось, аккуратность... Разумеется, она не задумывалась, что это чья-то забота, заботливо вложенная в этого обольстителя.
   
    Правда, Вадим о себе совершенно так не думал и ни о чем таком не помышлял. Но, как выяснилось, этого и не требовалось, а Майя-то на что?! Ко всему прочему, он был еще и красив такой утонченной красотой, которая, правда, не добавляет мужества, но, надо быть справедливыми, и не убавляет.
   
    Ну, короче, - Майя за-па-ла! Их представили друг другу. Из разговора, между братом и Вадимом - так звали этого "павиана" (так Майя его про себя окрестила, он об этом тоже не догадывался).
   
    Она сразу поняла, что у них намечается дело, выгодное для обоих, что и было причиной их отменного настроения. И, надо же такому случиться! Ей, оказывается, было уже просто необходимо убегать...
   
    Любезно согласилась подвезти на своей машине Вадима к фирме, где он работал.  "Жертва" обольщения", смущаясь и извиняясь, что-то там пролепетала о своей машине, которая все еще торчит в ремонте...
   
    Ох, уж эти наивные интеллигенты! Даже не догадываются порой,- какие они подчас замечательные, гуттаперчевые "лялечки" в руках таких умных женщин, какой была Майя.
   
   
  Вадим оказался приятным собеседником, а от улыбки на его щеках появлялись, ну совершенно неприлично-очаровательные, ямочки, и эти милые проказницы никак не давали Майе сосредоточиться на дороге...
   
    Фирма, которой владел ее брат, находилась рядом, но Майя вдруг вспомнила, что должна срочно заехать домой за важными документами... Она спросила воркующим голосом, придав глазам томное выражение покорной козочки: не возражает ли Вадим, а точнее - не спешит ли?
   
    И получив положительный ответ, - врезала по акселератору - ЭЭЭххх! Да и какой русский не любит быстрой езды! А? За разговором, из которого Вадим понял, что Майя недавно открыла свое туристическое агентство, правда маленькое, но свое, он не заметил, как они уже оказались возле ее дома.
   
    На предложение выпить чашечку коФЭ Вадим ответил не сразу. Но вдруг подумав, что Майя - сестра Владлена, решил, что было бы, наверное, неплохо закрепить их производственно-дружеские отношения.
   
    Тем более, которые, кажется, начинают подавать серьезные надежды, небольшой дружбой с его сестрой.
   
    Он почувствовал, что далеко не противен ей, но сам кроме возбуждения от предложения босса ничего не испытывал, хотя что-то в манере смеяться, разговаривать привлекало его в своей спутнице.
   
    Войдя в прихожую,- погрузились в атмосфЭру бордово-бархатного интерьера, дополненную волшебным светом, исходящим от светильника в виде нежных розовых жемчужин.
   
    Он окутывал мягким, обволакивающим светом, выгодно оттеняющим цвет лица, придающим ему матовый оттенок, ву-а-ли-рующий морщинки, и, всякие там неровности!
   
    Впрочем, вряд ли Вадим понимал, что это такое и как много значит для женщин.  Вообще, искусство освещения квартиры может сотворить чудо, сделав из дурнушки - богиню и наоборот, и, кажется, Майя в этом преуспела...
   
    В этом уютном гнёздышкея совсем не пользовались верхним освещением, хотя оно, кажется, присутствовало в виде небольшой, стильной люстры. Всевозможные бра и светильнички - были здесь в фаворе и использовались грамотно, по назначению.
   
    Хозяйка гнездышка всегда знала, куда надо посадить гостя, а куда сесть самой, чтобы выигрышно выглядеть. Этот процее было настолько для нее привычным, отработанным действием, что она, уже не задумываясь, садилась спиной к окну или осветительному прибору, где бы то ни было.
   
    Усадив Вадима в уютное кресло в стиле модерн, она упорхнула на кухню готовить кофе, поинтересовавшись какое он предпочитает - каппучино, или американо.
   
    Мужчина хотел было засопротивляться, что, дескать, не стоит беспокоиться, но тут же смирился и ответил, что полагается на ее вкус, и полностью отдался окружающей его уютной атмосфЭре Майиной квартиры...
   
    Он не выразил ни малейшего удивления, когда на подносе с кофе увидел коньяк и лимоны, нарезанные и уложенные довольно кокетливо: в середине каждого ломтика, был насыпан сахар, а сверху - чуточку молотого черного кофе, а называлось это все "Николашками".
   
    Так, говорят, царь Николай любил закусывать коньячок.
   
    Майя села напротив Вадима, накинув на себя игривый шарф из нежной ткани, а свет бра, висевшего рядом на стене, падающий на нее на уровне нижней части ее лица, делал из Майи просто волшебную фею.
   
    Вдобавок ко всему, ум и чувство юмора, присущее ей, действовали на него странным образом... Бедняга наверняка знал, но забыл, что самым искренним людям присуща поза.
   
    Надо, справедливости ради, признать, что Вадим был очень домашним человеком и эта ситуация конечно, слегка его смущала своей непривычностью. Имея счастливую внешность ловеласа, разорителя чужих семей, Вадим был, напротив того, необыкновенно робкий человек, а вот Майю этот факт несказанно возбуждал.
   
    Она уже чувствовала его в своих лапках. Коньяк, заеденный "Николашками", волшебный свет, музыка - американский джаз нашептывала Натали Коул, дочь известного джазового монстра Нэт Кинг Коула, - создавали нужное настроение.
   
    А повышение по службе, дающее значительную прибавку к жалованию, делало Вадима умным, сильным, уверенным в себе. Ему все больше нравилось, как вырастала его значимость в глазах Майи, при этом он совершенно не замечал ее умения "подбрасывать ему леща". 
   
    Делала ужасно заинтересованные глаза и просила его хоть чуточку рассказать, чем он занимается. Ни он, ни она не вспоминали, что очень куда-то спешили...
   
   
  Домой Вадим в тот вечер пришел после полуночи. Свое состояние возбуждения и некоторого алкогольного опьянения он объяснил очень просто: предложение шефа, зарплата, ну, в общем, отметили...
   
    Правда, что-то гаденькое в душе показало свою ехидную мордочку - он ведь собирался отметить это важное для семьи событие с Наташей, но...вышло, как вышло...
   
    Майя умело плела кружево их отношений, уловив своим чутьем, что задела те самые черты в его характере, которые явно требуют реставрации. Ну, что ж, пожалуйста...
   
    Понимала, что для Вадима его новое положение на работе много значит, и старалась сделать брата своим сообщником - тем более что это не составляло большого труда.
   
    Владлен уже давно присматривался к интеллигентному коллеге - он нравился ему своей покладистостью, но не лицемерием. Было видно, что у него всегда есть собственное мнение, но, тем не менее, он до конца выслушивает собеседника.
   
    Если бывает не согласен, то умеет настоять на своем мнении, что не всегда удается Владлену в силу его взрывного характера...
   
    Поэтому он все чаще стал доверять ему решение пикантных вопросов и, почти незаметно для обоих, это обстоятельство стало объединять их все крепче и крепче.
   
    Вадим все глубже проникал в святая святых их планов и дел, а Владлен все больше нуждался в нем, и потому интрижка Вадима с Майей ему была на руку.
 О моральной стороне не хотели задумываться ни он, ни сестра.
   
    -В конце концов, Вадим сам должен знать, что хорошо, что плохо, - так думали они. Но человек устроен так - он может знать, что это плохо, но легко договориться с собственной совестью. Вот, что-то такое примерно и произошло.
   
    Его самолюбию было приятно осознавать, что он становится для своего босса человеком, к которому тот обращается со своими заботами и внимательно выслушивает, если Вадим позволяет себе дать ему разумный совет.
   
    Вадим не успел заметить, как все закрутилось вокруг него... Некогда было анализировать все происходящее. Он едва успевал придумывать оправдания своим поздним возвращениям, подводя все к тому, что в связи повышением по службе требуется дополнительное время, чтобы как следует войти в курс дела.
   
    В какой-то степени так и было, ну и конечно сюда входило его внимание, уделяемое Майе, правда, ей хотелось несколько больше... Порой ему начинало казаться, что ложь разрастается катастрофически, с каждым днем становясь все больше и больше...
   
    Всякий раз он собирался что-то предпринять. Он уже неоднократно ловил себя на том, что перестает понимать, где правда, а где ложь. Но без вранья уже было не обойтись...
   
    Вадим никогда не оставался у нее на всю ночь, и с этим она уже не могла мириться. Майя не спрашивала его о семье, а он сам ничего не рассказывал.
 Будучи умной женщиной, - чувствовала, что между ним и его женой есть что-то такое, с чем не так просто будет справиться...
   
    Вадим робко попытался прекратить их интимные отношения, объясниться с Майей.
   
   -Они ведь? Да, конечно же, друзья! Но вряд ли ее это устраивает. Майя должна знать, не может не знать, что он не хочет постоянно лгать, выкручиваться", - так думал он в этот вечер, идя с работы к ней, решительно настроившись на прощальный банкет.
   
    Умом понимая, что цепи, которыми она его пыталась опутать, начинают рассыпаться, Майя превзошла самое себя. Искусительница показала искусство обольщения, которое отрешает человека от самого себя, превращает все здравые мысли в плоть и кровь.
   
    Оно делает его больше, чем он есть на самом деле. Он перестает быть самим собой... Он уже не личность, а орудие для достижения чужого "я".

    Обычно Вадим проводил с ней всего несколько часов вечером после работы, но эта ночь закружила его в таком вихре, смешивая в себе и страсть, и отчаяние...
   
    Майя застыла. Ее глаза были широко открыты. Он двигался в ней сильно, медленно. Ее веки дрогнули и закрылись, шея выгнулась, дыхание участилось, и стало прерывистым...
   
    Из её груди вылетал нежный, мелодичный стон...
   
    Вадим немного подождал и снова сделал резкое движение...
 Всеми фибрами почувствова в пульсацию оргазма - его толчки стали сильнее и глубже.
   
    Майя вскрикнула...
 Вадим отодвинулся. Холод и безразличие нахлынуло на него. Он испытывал омерзение и отвращение к себе.
   
    Вадим резко встал, посмотрел ей в глаза:
 -Мы не можем больше с тобой встречаться.  Я чувствую, что больше не могу обманывать ни себя, ни тебя, а уж тем более свою семью.
   
    Майя привстала на кровати и попыталась обнять его за колени:
 -Ты даже не представляешь, какая нас с тобою ждет жизнь, мой малыш!
 И то, что с тобой сейчас происходит - это просто ло-о-о-м-ка перед тем, как перейти в новую, не-при-вы-чную еще для тебя жизнь...
   
 Я тебя не буду торопить, но сделаю так, что ты меня никогда не забудешь.
 Майя сардонически улыбнулась и прошла мимо него в ванну. Он вышел из квартиры и побрел по улице, ничего не видя. Вадим ненавидел себя, ненавидел ее...
   
    ОН оставался нигде... Желая уйти от Майи, - не может возвращаться к Наташе, не может принимать ее заботу о нем, как ни в чем не бывало. Вадим зашел в какой-то сквер и сел на скамейку.

 Он почувствовал, что рядом что-то зашевелилось - там лежала собака, но он ее спугнул.  Собака отползла дальше, опасливо оглядываясь, но видимо почувствовав в нем своего собрата по несчастью.

 Зевнула расслабленно, и равнодушно опустила свою голову на лапы и погрузилась в отдых от своей нелегкой собачей жизни.
   
    Чувства, которые испытывал Вадим в этот момент, он не мог проанализировать, слова тут были бессильны. Хаос и безмерная душевная тоска терзали его душу...
   
 Пытался вызвать в памяти глаза жены Наташи, но они сверкали холодным, как далекая звезда, блеском...