Казалось бы - живешь совсем один...

Казалось бы - живешь совсем один,
А в доме постоянно многолюдно.
Лишь винный след испачканных гардин
Зеркалит прошлое, заполненное блудом.

А дом мой был, разрушен насовсем;
И только битое окно разваленного дома
Напомнит обо всем, а вместе с тем
Напомнит лишь о том, что было идиомой.

А идиомой был протоптанный асфальт,
Дорога, что вела меня, возненавидев ноги,
Мои, твои, их было бы не жаль,
Коль методы дорог не были бы так строги.

А строгость заключалась в том,
Что раз ступив, на камень в тыщу трещин,
Ты глубже погружался в тон
Вгоняющих тебя в тоску затрещин.

Одна была сильней другой,
Другая - следующей слабей в разы.
И после каждый, пятьдесят - за упокой
Тебя, себя. Страшней грозы.

Страшней грозы, что ожидаешь в полночь,
Когда туман с дождем обняв твое окно,
На ушко так ревниво шепчет: "СВОЛОЧЬ",
Ах, сволочь та еще, но это о другом.

О том, другом, что бьет туда, под сердце,
О том, другом, что ненавидит гроздья утра.
О том, другом, что заставляет нищему, до пенса
Очистить свой карман от блеска перламутра.

И вечер, ночь, и ты очищен.
И утро набивает стрелку в день.
Я пропил свой последний ключ скрипичный.
Я пропил всё себя, оставив только тень.

А тень опаснее, чем карабин,
Ко пьющему, ко мне, припавшая. Уютно
Ей. Казалось бы - живешь совсем один.
А в доме постоянно многолюдно.