Часть 1. Глава 1. Вечерняя сказка

«Расскажи мне, деда, сказку
Про диковинных зверей,
Или о волшебных красках,
Или нет…, давай, про фей,
Тех, что в тридевятом царстве,
Где творятся чудеса;
О далёком государстве,
Где есть вход на небеса…
Или о своей работе.
Ты, ведь, много где бывал.
Мама говорит, ты, вроде,
Где-то, что-то открывал?» –

«Темы вечные задеты
И запросы все впопад.
Так и я просил об этом
Лет полста тому назад.
Башмаков стоптал немало
По горам и по долам,
Но душа не перестала
Поражаться чудесам.
Плыл по морю-океану,
Страны разные видал,
Царства… Только лгать не стану:
В тридевятом – не бывал.
Широка страна родная.
Много шире белый свет.
Но теперь я твёрдо знаю:
Лучше дома места нет.
День за днём летят года.
Дома хорошо, но всё же,
Человек – не гриб и может
Прогуляться иногда». –

«И я не гриб. Хочу сказать,
От этого, наверное,
Меня так тянет погулять,
В погоду даже скверную.
К тому ж, по улице гуляя,
Я много больше узнаю,
Чем дома с книжкой прозябая.
Сидеть на месте не люблю». –

«Ну, здесь ты, брат, хитришь, хотя…,
Иной раз выскажет дитя
Такое, что запрёт в тупик
И тех, кто многое постиг.
Но как сегодня не признать?
Ученье – свет, чего гадать.
Без книг немыслимо прожить,
Коль человеком хочешь быть.
 И, всё же, надобно добавить:
На книжки только глупо ставить.
Теория суха, стареет;
Лишь древо жизни зеленеет.

Конечно, в меру погулять приятно.
Движенье, свежий воздух, всё такое…
Здоровью плюс и попросту занятно,
Но есть, заметь, и кое-что другое.
Вот, скажем, вышел ты из дома,
Где всё привычно и знакомо,
В своём порядке, на своих местах,
А там… букашки, птицы в небесах.
По «телеку» ещё не то покажут
(Про радио уж я не говорю).
Всё обо всём отснимут и расскажут.
Я верить рад, но только в корень зрю.

Обязаны мы многим ощущеньям.
Ведь нам с рождения пять чувств дано.
А ну-ка, внук, по моему хотенью,
Сумеешь ли назвать ты хоть одно?» –
«Ты шутишь, дед. Да кто ж того не может?
Вот вижу я тебя и слышу тоже.
Ещё я запах чувствую и вкус,
Ещё, ещё… эх, ладно уж, сдаюсь». –
«Не унывай! Совсем неплохо.
Ещё чуть-чуть и всё на место станет.
Ты вспомни, как любая кроха
Пощупать норовит, ручонки тянет…» –

«Ах, да! Конечно, это ясно.
Об этом знаю я прекрасно.
Да только, как бы так сказать,
Чтоб это… правильно назвать?» –
«Мы называем это осязаньем,
Да толку-то в подобном знанье?
Важней гораздо правильно понять
Зачем нам нужно это знать?
Пожалуй, я бы так ответил:
Любые знанья о предмете
Неполны будут, если ты
Не ощутил всей полноты
Того, что он несёт и проявляет
В себе и так и эдак. Кто узнает
Хотя бы вкус арбуза до того,
Покамест не попробует его?
Теперь и ты, познал уже немало,
Тебе уже не надо объяснять,
Что это значит: «Солнце село-встало»,
Иль, скажем, «Дождик зарядил опять».
Но так поймёт любая птаха,
Понятно лошади, ежу.
На солнцепёке черепаха
Довольно млеет: «Я лежу-у…»
Мы, люди, тем своеобычны
И тем препятствия берём,
Что задаёмся мы привычно
Вопросами о том - о сём.
И даже именно об этом
Спросить ты можешь «почему?».
Но обращаться за ответом
Придётся к Богу одному.

Есть множество обыденных явлений
От сложных до, казалось бы, простых.
В попытках внятных объяснений
Подолгу умники вникают в них.
Всё тот же человек из века в век.
Вопрос – ответ; ответ – опять вопрос.
И эта круговерть не замедляет бег.
Повсюду мы суём свой любопытный нос.
Ещё недавно мы тряслись в телеге,
А нынче дотянулись до небес.
Назвали это в позапрошлом веке
«Научный и технический прогресс».
Теперь, как ни крути, а без науки
Не можем ни проехать, ни пройти.
Прикинь – к чему твои, положим, внуки
Такими темпами сумеют дорасти.
Однако, нам сейчас не время
Над этим голову ломать.
Всё. Спать пора. Целую в темя.
А завтра мы пойдём гулять…, гулять…»