64. в трамвае с Богом

Однажды устал, заснул без задних ног,
И снится: в трамвае подсел ко мне Бог.
Обычный такой, без особых примет.
Спросил-место занято? Отвечаю, что нет.

Сидели и молча ехали вдаль.
За окнами радость, горе, печаль.
Я молчу, он молчит. Не идет диалог.
Все нормально. Мы едем себе, я и Бог.

Он вздохнул, как будто что-то сказал.
Я прислушался, но вида ему не подал.
А что мне, я в мыслях. Я сам по себе.
Черчу на ладони маршруты судьбе.

Молчание тянется невидимой нитью.
Ее не готов пока повредить я.
Да что я скажу? Что я спрошу?
Нет, лучше вопросы в себе поношу.

А он, вроде как, придвинулся ближе.
За окном море утесы прибоями лижет.
Пейзажи меняются как настроение.
Но Время свое приглушило течение.

Остановился трамвай, смолкли все звуки.
От тишины мне свело даже руки.
Окружающий мир, как по заданию,
Включил вселенский режим ожидания.

Стало скучно. Я оглянулся, как вор,
И подумал: пора завести разговор.
-Как дела?-говорю. А он мне в ответ:
"Хорошо, а твои?".
-Мои, в общем-то, нет.

Он, с интересом, : "А почему?"
Я открыл рот, чтоб ответить ему,
Но решил для начала обдумать ответ.
Подумал и понял, ответа то нет.

Что я скажу? Про процент по кредиту?
Что Европа и Штаты ведут себя как бандиты?
Что редко вижу друзей, что нет снега зимой?
Что долго по пробкам от работы домой?

Подумалось вдруг,что все эти вопросы,
Не тянут даже в школе на ГОСы.
Они эфемерны, как Эльдорадо.
Короче задавать их Богу не надо.

Надо спросить о чем-то глобальном.
Вот мир во всем мире - это реально?
Хотя он, наверное, скажет, что да.
И что я? Поспорю? Да.. Ерунда.

Спрошу ка я лучше, почему он молчит,
Почему с трибун громче всех не кричит?
Где плакаты? Где баннеры в интернете?
Где упоминание в каждом сюжете?

Не успев сформулировать, слышу ответ:
"А зачем кричать там, где слышащих нет?
Зачем показывать то, что не все хотят видеть?
Этим же можно кого-то обидеть.

Посмотри, говорит, все же все знают.
Но масками души свои прикрывают."
А я говорю: "Так открой им глаза,
Добру и теплу отпусти тормоза!

Ты же за всем стоишь, я уверен.
Вот, помню,однажды был очень растерян.
И беден, уныло по улице шел
И на асфальте деньги нашел!

Сейчас понял - ты сотворил этот случай!
Хоть мог бы подбросить купюру получше.
Та быстро закончилась... Но дело не в этом.
Она помогла мне тем пасмурным летом."

Тут он вместо того, чтоб сказать: "это я был".
Угрюмо ответил: "Нет. Это дьявол.
Я бы дал не товар, а инструмент.
Это важный и тонкий момент."

Я удивился: "Но почему!?
Объясни, а то я ничего не пойму!?"
А он мне: "Вот ты эти деньги потратил.
И не понятно, где опять брать их?

Ходить и уныло искать на дороге,
Пока не протянешь от голода ноги?
А если бы понял, что, где и когда,
То смог бы еще заработать всегда.

Это аксиома, а не теорема.
Что пришло легко-тратишь направо, налево.
А на что ушел труд, силы и время,
То зорко хранишь, как заветное семя.

Это не только про деньги-про любовь, про уют.
Что кровью добыто, даром не отдают."
Я ему: "Так все просто? Так зачем ты скрываешь!
Почему не подсказываешь, не направляешь?"

А он: "Вот смотри. Ты едешь в трамвае.
В двери забиты железные сваи.
На окнах решетки. Проложены рельсы.
В наушниках воют веселые песни.

Как мне объяснить? Я стар чтоб кричать..."
И внезапно исчез, перестал отвечать.
Место, где был только что, опустело.
Мир ожил, время вперед полетело.

Я встал, оглянулся, ушёл из трамвая.
Выкинул в прошлое двери и сваи.
Мир улыбнулся. И я ему тоже.
Я слышал ушами и чувствовал кожей.