Чтобы не умирать

Разбирать по полочкам Гегеля, Маркса, Ленина
(И восхищаться Энгельсом больше всех),
С горя смешать социализм с Есениным
И пить до дна за чей-нибудь там успех.
За коммунизм. Здоровье кота Василия.
Чтоб всегда было солнце. И деньги. Ну хоть порой.
Бог чтоб спасал от всяческого бессилия:
Далеко не всегда больному нужен покой.

Наш герой болен. Не корью и скарлатиной,
Явно простуда работала не одна:
Фортуна прошлась стремительной сонатиной
По расстроенным нервам, натянутым, как струна.
Чем-то похоже на 50 оттенков:
Серого и извращений - хоть пруд пруди.
"Ты нам машину времени на коленках,
Поплевывая от скуки, изобрети".
Что-то такое. И главное - всё задаром.
В общем, хромает ирония у судьбы:
Он хочет жизнь как фильм, вроде "С легким паром!",
Но непокорный рок встаёт на дыбы.
Герой, как и надо, не сотворил кумира.
"Опыты", "Государь", да и "Капитал"
Давно пылятся в заднице книжного мира,
Хотя когда-то он их до дыр читал.
Увы, наш герой с Дон Кихотом совсем несхожи,
And an imprudence isn't  a piece of cake.
Но счастье должно и ему улыбнуться. Боже.
(Although it looks like happiness is having a break).
Он мочит ноги в грязном и сером быте,
И потому он простужен отнюдь не весной.
Может он не остался бы у корыта,
Пытаясь сражаться в тазу с непокорной грозой.
Те мудрецы уплывали прочь от пятидесяти
Лет, болезней, забот и проигранных карт.
Тыкали карты с маршрутом в глаза - Вы же видите!
Попутные ветры на непопутных ребят
Разменивать глупо. Вот они и уплыли,
Забыв, что сегодня в моде сухой расчёт.
Те мудрецы считали мечты и мили,
А наш герой в тазу никуда не плывет.
Он вычисляет, видно, грузоподъёмность -
Сколько ещё он удержит обид и бед.
Это тот случай, когда неуместна скромность,
МУке не стать мукОй ещё сотни лет.

Наш герой ходит изведанными путями,
Не поднимает к небу с вопросом глаз.
Он не следит за последними новостями,
Всё ему кажется - это в пустыне глас.
Он перестал ловить рыбу, удачу, звезды.
Впрочем, последние пойманы без него.
И ему кажется, черные дыры - гнёзда
Тех, чья звезда космически далеко.

Его история - слепоглухонемая,
И у неё нет учителя, поводыря...
Улица будит героя шумом и лаем.
Но почему-то не наступает заря.
Да, уж пора, как любимая кошка Маруся,
В марте проснуться и закричать караул...

Я бы хотела, как в сказках: и тут он проснулся.
Но только на самом-то деле герой уснул.