Украденные души

Воин

Грязными пальцами хватаюсь за звезды,
Во внутреннем мире свергая наросты,
А звезды те пагубным холодом дышат,
Молитву мою они будто не слышат.
Глухие владыки бессонных ночей
Бесстрастно внимают порывам речей;
Своим нетерпеньем я лишь обожгусь
И права на отклик небесный лишусь.
Боролся я с тучей твоей так отважно -
Все было в пустую, все было не важно,
Ведь сердце твое обратилось ядром
И нет больше стука под вольным ребром.
Противны тебе наши страсти земные,
Противны и песни мои удалые -
Все вылилось в синюю зимнюю стужу,
Стекаясь в застывшую толстую лужу.
Укрылась снегами людская душа,
Бродя между строк от щита до ножа.
Святому под силу тяжелая ноша,
Но грешником крест будет тоже не брошен,
Коль бездны он в тягостных днях достигает,
А значит и муки Христа постигает.
Так будь же честнее ты с нами звезда,
К тебе пролегает моя борозда,
Мой преданный пес открывает мне путь,
Давая уставшим глазам отдохнуть.
Гори же ты снова, гори не спеша,
В ночи улетает седая душа.
Собака осталась, она теперь волк,
И лай опечаленный вскоре умолк,
В лесу одиноком звучит скорбный вой
По тем, кого ты забирала с собой.

Вдовы

А в городе белых ночей и ветров
Рекой проливались в Неву слезы вдов,
Стоял над озерами крик матерей
Понявших, что нет их любимых детей.
Туман облачил этот каменный град,
Никто из былых не вернется назад.
Фонарь осветил полумертвую пыль,
В нем сторож зажег догоравший фитиль.

Казначей

А в темных углах, где нет стана свечей,
Таился погубленных душ казначей,
Чьи руки проворны, чьи руки длинны,
Чьи слуги покорностью вечной больны.
Он тешится страхом в ослабших глазах,
Печалью тебя зажимает в тисках,
Беду насылает на стиснутый мир,
Сосет силу воли, как будто вампир.
Впивается в жизни своими клыками,
И вот уже тело твое под ногами.
Ты сам застрелился, но это не рок,
Рогатый красавец в расправе помог
Не только над телом, но и над душой -
Он вновь обновил кошелек свой большой.

***

Из города жены бежали в леса:
Там волки стремились лететь в небеса;
Рожденному лаять летать не дано,
Но раньше пролилось на них волшебство.
Мы помним собак обращенных в волков,
Они только слышали лязги оков -
Оковы те были на наших героях,
Теперь на себя бравших роли изгоев.
Их души коварный вампир захватил,
Но лишь он глоток этой чаши испил,
Как волки завыли и начали звать
Сердца тех людей, что не могут уж спать.
И вдовы пришли, оседлали волков,
И крылья взросли как у горных орлов,
И ветер порывистый злой хулиган,
Увидев печальных, взлетать помогал.
Красивого облака пышная форма
Держала в себе добывателя корма:
Он думал что скрылся, что неуязвим,
Но взгляд чудо-волка был неотразим.
Сюжетов таких казначей не видал
И души святые напрасно украл -
Ему не сразить этих пламенных вдов,
Осталось лишь только отдать им улов.
Свободные души взлетели над миром,
И сами смеялись над злобным сатиром;
Злодей был повержен, он взял не своё,
Навек он отвержен от этих краев.

***

Под небом сплетались любимые души,
И в эту минуту никто им не нужен,
И жены навеки с мужьями простились,
И глядя наверх все они убедились,
Что звезды на небе как прежде горят,
И всех до единого там приютят.