Во имя Отца

«Во имя Отца, и сына…» Господи, как там дальше?
Все эти святые молитвы ужасно душат.
Ты часто не мог понять, как же карта ляжет,
И делать хоть что-то в принципе будет нужно?
Ложилась всегда колода напротив карты,
А там уже что-то делать, конечно, поздно.
Я к ночи, успев придумать четыре мантры,
Садилась к окну, чтоб просто смотреть на звёзды.
И дальше всё как в тумане. И рвётся кожа.
Глаза устают от света и снегопада.
«Во имя Отца!». Уставший, больной прохожий
Тебя провожает до парка печальным взглядом.
Квартиры, высотки, глухие пролёты лестниц,
Ободранный кот сидит на краю заката.
Уж, если сейчас случилось, что мы не вместе,
То я окажусь во всём этом виновата.
Поскольку не знаю молитвы и пью в субботу,
Отчаянно много курю и ругаюсь матом.
Но дай ты мне чуть тепла и глоток заботы,
Я б стала не только любовницей, но и мамой…
И нынче пустые дома так протяжно воют,
Когда ты проходишь мимо.  И рвётся небо.
В моём плей-листе рвут душу с утра миноры,
В твоём же застыли сотни моих приветов.

На крыше, в ночи, почти подойдя к закату,
Я тихо стою, ровней поправляя спину.
И знаю одно – достаточно лжи. Не надо.
Кто больше любил, тот первым меня покинул.

Простывшие улицы городу тихо стонут,
Его умоляя дать порошка от ГРИППа.
Но город, слегка взмахнув пожелтевшей кроной,
У улиц в дорогах стоит очумевшим скрипом.
И где-то в моих сосудах твой образ впаян
Лучами и искрами утреннего рассвета.
«Во имя Отца, и сына…». Господь, не надо…
Поскольку его у меня теперь больше нету.