На рекламу Гитлера в метро

На рекламу Гитлера в метро
я смотрела день и ночь подряд:
     веки быстро двигались хитро,
   непрерывно изменялся взгляд:
      
         " - Ах, у вас противное нутро!
          - Быстро, обернитесь-ка назад!,
            посмотрите -
                это ли добро,
              в вензелях фамильных серебро,
          или просто шутовской наряд?
      
               Дисциплина нынче, говорят!

  ...Просто я катался на метро,
          потерялся с полком октябрят,
    в комсомолках и при якорях:
         
       белым волком в сохнущих морях,
          книжной полкой на исходе декабря;
         
перестав поверхность растворять,
   перестав свой вектор претворять,

  просыпаясь каждый раз в одном бреду:

       я того не знаю, что найду.

  Перед тем, как с корнем вырван и забыт
   чей-то взгляд,
                сменивший чей-то вид,
  эхом отзывается внутри,
    смехом умножается на три, -
 
 отвернись и больше не смотри.

          Веки жгут ночами фонари;
   у чужих печалей - странный ритм:

      будто на Земле живу века,
       но - в окне,
                не чая,
                где и как,
     с воздухом на восемь обручась, -
                то ли тайна,
                то ли её часть.

  Не успев комедию продумать,
           снова успевать её начать.
 Где мне притвориться,
                а где - думать?
   Где мне говорить,
            а где - молчать?

(Полагаю, лучше просто дунуть.
Дунем. И станцуем ча-ча-ча.)
Есть квартира, только нет ключа.

   ...И, пересохшим ртом свой снег шепча,
      в чужих речах река доносит мне иное:

      как будто где-то теплится свеча,
      а где-то черви копошатся в перегное,

и нету жизни в поиске плеча,
  ни в происках врача ли,
                палача,
ни даже в плаче вечного прибоя:

          она идёт сегодня,
                здесь,
                сейчас,
      и контуры свободна различать, -
 
и, хохоча, несусь я с пухом тополиным...

  И где-то всё же теплится свеча,
     и чертит кто-то на подошве глины
      всё то,
              что нашептала сгоряча
      жизнь,
      в насекомых крыльях стрекоча
               молекулой незримого луча
            в прозрачных жилках солнца
                над долиной