сальса

В декабре ты умрёшь, Иннокентий Свиридович Шпунька,
Под тяжёлым и низким свинцом обнищавших небес,
И никто не воскликнет: «О Господи, только подумать!
Иннокентий Свиридович Шпунька скончался. Мы без
Иннокентия дальше, купив лотерейный билетик,
Прозябаем на празднике жизни. Помянем его, господа…»
Не помянут совсем. Ибо жизнь у него, словно петтинг,
При которой оргазма, увы, не стряслось никогда.
Безнадёжное зрелище: в небо попавшие пальцем,
Лотерейную жизнь, и жену, и детей прижимая к груди,
Не в ответе за тех, кто, встречая судьбу – растерялся…
Потому что не всех позовут бразильянки на сальсу,
Потому что у всех дом, работа и скучный фрейдизм – впереди.
Не грусти,
не грусти, Иннокентий Свиридович Шпунька,
Что умрёшь в декабре и уже не увидишь дождя,
А снежинки в окно посильнее людей станут гупать,
И замёрзнет Акакий, к тебе на могилу придя.
Вот кому злой билетик достался, и страшно,
Даже если успешен и правил немного в игре…
Ну, давай, я введу тебе морфий. Приляжешь.
У меня ещё пять.
Пять таких вот, как ты, в декабре
 
Приглашённых на сальсу.