17

17
                виктории кольцевой

1
и вот уже подёрнуто белёсо
латунное распятие аллеи
бросаются роисто под колёса
снежинок безутешные психеи
а я ещё не верую покрову
– повремени тепло рябинной горсти –
и всё острей прощальный сколок слова
и мёд каштанный на губах всё горше

2
будет рано темнеть и надтреснет за окнами говор
неуёмной позёмки у мёрзлой щеки декабря
я увижу в стекле будто твой будто облик который –
лишь проталком слепым проступающий круг фонаря
будет рано темнеть будет время натянуто рвано
на троллейбусный кабель как лён на канат бельевой
снежный выговор бури на дне городского стакана
вдруг сорвётся на вой

3
снег ли дождь ли – дошли
до предзимья дожди
полуночь – и подступится к краю
слюдяному вода
заискрят в проводах
оголённые нервы трамвая

зори ль сумраки ли
тянут клин журавли
над моею непарностью птичьей
снег ли дождь – не сличу
затепляю свечу
и молю и курлычу и кличу

4
сегодня тихо и светло
снег занавешивает марлей
дождём намытое стекло
из воздуха и нити хмарной
и в этой крупкой пелене
в ладони маетного роя
ты всё яснее мнишься мне
мой слог на заревном коне
моя поэма без героя

5
снег лёг как пёс у ног владельца
отдохновенье простота
осеребрились царскосельски
мудрёной вязью ворота

затвор сомкнется хрипотливо
когда мы ступим со двора
и на нетронутых белилах
проступят нити серебра

и выткет белоликий город
для нас утерянный мотив –
часовни купол медногорлый
коричной лавки супротив

но мертвен и недвижим лик
как нем часовенный язык

6
минус ноль минет ночь помянёт лунный свет
горстка снега на грозди рябины
ты приедешь ты точно приедешь - взметёшь
колесом запорошье дороги как нож
порет крепкую нитку хребтины

стало тало
причмокнет по-карповьи ртом
топь проталка – в белёной стене брешь
пусть не стает пока я не знаю о том
что ни скорым ни дальним
(ни в полупустом ни в прокуренном)
ты не приедешь

7
с белой проседью инея ягодный сад –
на продажу
за грош
но продашь ли?
за бесценок –
тугой облепихи коса
даром –
черносмородинные голоса
и глаза черноплодные –
ваши
пусть для вас на надкровленной бузине
свяжет изморось лунные нити
только клокот медвяного слога на дне
манкой чаши вьюнка
о любви и войне
на пчелиную память оставьте во мне
не сорвите
о не отнимите

8
день восьмой
всё метёт
снег на сколышках крыш
окончателен бесповоротен
будто ты несличимо со мной говоришь –
ветры из горловин подворотен
заострить бы на слух
воплотившийся дух
призрак призвука нечеловечий
и услышать по краю надтреснувший звук
безутешных бесстрашных безудержных двух
навсегда уже прошлых наречий

9
белым бело
мело мело
во все пределы лунной чаши
корнями снега проросло
в земную наледь ремесло
небесной мукомольной пашни
невиден след
намёток стыл
синичьей строчки по холстине

скажи он был?
он правда был –
наш измождённый летом пыл
раздаренный плечам перил
в спасительной парадной стыни?

10
покачнулась зима
снежной нитью у дна
поднебесной пустой пиалы
бесприютны дома
голь проталка длинна
и уключины веток голы

здесь не дни – поплавки
в сонной топи реки
редкий выклюнется затрепещет
но припомню руки твоей взлёт
и легки
в клин сойдутся стихи
а не вещи

11
росчерк палой рябины на первом снегу
не смогу сохранить
написать не смогу
стает слово у розовой строчки

замирающий ельник в заснежной горсти
не спасти мне
успения не отвести
не укрыть смоляные височки

но пока ещё тало некрепко не втреск
снегом-первенцем – наживую
в спешной строчке – на пылком бумажном костре
предкасанье теней в фонаре-янтаре
обогрею стоплю воскрешу я

12
не приедешь
слово – клин
сердце – плеск в речную гальку
дробный мир из половин
чернь бесснежного прогалка
надвое день поделён
неделимый словно атом
накренившийся разлом
кровно-красного заката
расслоение распад
разольётся лёдно плоско
по двум землям встынь и вхлад
твой полониевый взгляд
и со мной заговорят
реки томские по-польски

13
две недели застыли в финальном пике
снег некрепок – быстры крестовинки в руке
скоро свяжет сметелит возьмётся в охват
скоро сочиво
пряничный дух сыт и свят
и кутья
и окутают
благословят
словно мёд от свечи
твои руки

14
неспокойно ветрам
горьки невосполнимы
кисти в мёрзлых ладонях художниц-рябин
воздух плотен
сонорн
так поют херувимы
чуть касаясь проявленной музыкой спин

растревожена нитка троллейбусной сцепки
звонко в луже на гул отзывается рябь
так непарны шаги
так объятья некрепки
у заточенной кромки резца-ноября

15
небо – топлёное молоко
стаивает на город
месяц на крыше лежит ничком
с кромки неровно сколот
скучен сырой предрассветный холст
сирые краски скудны
ветки обмёрзлой застряла кость
в хрипнущем горле будня
день безысходен – черёд зимы
неотвратимо близок
но у небесной густой низины
птичья горячность звенит звенит
наших заученных заказных
писем письмён записок

16
и кажется дело за малым – далёкий лоскут
прорезавшейся проталины у горизонта
слатать снежной ниткою набело и потекут
молочные реки створаживаясь позёмкой
и кажется – так немного ещё пути
всего-то два штампа и две неотмены рейса
две жизни прожить – две межи земных перейти
не полем ступая а польским повятом тесным

ночь белой руки не щадила – мела мела
и дело за малым покуда земля мала

17
в алее бело
утомлённый взгляд
теряет очертания предметов
рябиновые маячки горят
морозный выдох дня чуть фиолетов
и мысль тиха и призвук слов не горек
каштановая сладость на губах
снег – мирное под божьим взором море
и за полмира в вавельском соборе
свечи медвяность свята и скупа