Ангелу

Ангел мой, снова оркестр чертей завывает D'Angelo.
Кофе остыл. В зеркала амальгамме
Прячется до поры, зверем израненным,
Боль беспросветная, холод отчаянья.
Ночь заползает змеем в глазницы квартир пустых
Не заживают раны. Шрам от ущербной луны
В небе осеннем, чернее опала.
Бродят по комнатах дома призраки-сны,
У изголовья бессонница кутает в саван
Ветки дрожащей осины и бузины.
Ангел мой, я позабыла слова молитв, обратилась в камень
В том бесконечно-далеком мае отмаялась
Душу отдав тому кто не отпет. Без покаяния
В вешних чертогах сном беспробудным спит.
Собственный vinum sabbati…
Острый терновый шип в тело впивается,
Ранит, на коже линией тонкой чертит узор судьбы.
Мне ли раскаяться?
Ветер врывается в дом сентябрями горькими,
Запахом гари листьев багряных с примесью тлена,
 Горечью давних обид.
В этой вселенной вечности мало, чтобы забыть
Жуткие  сказки зеленого острова.
Ангел мой. Кровью рубинов алеют терновника ягоды,
Там, на холмах поседевших, укрытых туманами
Из серебра паутинок дороги уводят в мрак.
Сеть из невидимых нитей, вместе собрав,
Мысли смешаются в калейдоскоп, отравой,
Ядом забвения. А по ограде
Кладбищенской вверх виноград
Взбирается. В водах ручья, на переправе
Баньши одежды чьи-то стирает,
Громко стеная, ветру колючему вслед
Ворон о зимах грядущих приносит весть
Вновь на три ночи луна умирает,
Чтоб возродиться вновь,
Подобно тебе, ангел мой…