Допрос

Пойми начальник, не моя мокруха.
Я только выстрелил, прижав обрез к груди.
Но виноват не я! Обама, сука!
Не веришь, мусор? Телевизор погляди!

Сосед-фашист, пособник Муссолини.
Устроил дома с тещей передел.
Орали громко, сало уронили.
Творили, суки, в общем беспредел.

А я же патриот, едрить твою кокарду!
Я верный сын заветов Ильича!
И вот, не в силах слышать больше эту падлу.
Завел свой телевизор с толкача.

А там вся правда, истины потоки.
Сосед, урод, кота на кухне распинал.
И он ко мне, в ближайшие вот сроки,
Собрался лезть, пиндосовский шакал.

И я вскочил, рванув с груди рубаху,
Достал обрез родной, от дедовой берданки.
И я не пил! Две стопочки от страху.
Ну и за Путина, два раза по пол банки.

Да что ты все как робот повторяешь?
Как я проник? Дык лоджия моя же.
Она по прошлом годе, ты ведь знаешь,
Решила стать к моей квартире ближе.

И только к этой падле рожу сунул,
Без тени зла, по братски, по соседски.
По ней лопатой он с размаху двинул!
И двинул, мусор, сука, не по детски.

Упал с балкона больно в заросли укропа.
Загадили нацисты все дворы!
А там братишка мой, из вашего ОБОПа,
Макарова рванул из кобуры.

И как в Берлин деды, так мы в его квартиру,
Вооружив бомжей и алкашей,
Прорвались с боем за горящую гардину.
Война легавый! Дело мне не шей!

Да, я стрелял! Я видел лужи крови!
Но то не люди, нацики, пойми!
Ну что ты хмуро, мусор, сводишь брови?
Старлей, родной, напарника уйми.

И он стрелял, ты знаешь, не попкорном.
И выл как зверь, попав в ребенка своего.
Да это мы засели, правда, в зале темном.
Но кто же знал тогда? Я думал никого.

Война, легавый, не бывает без убитых.
Обама, тварь, виновник всех смертей.
Поляков, финов, молдован, афганцев,
Грузин, хохлов, чеченцев, латышей.

Ну все, хорош, братан, растеребил мне душу.
Ах волк тамбовский? Да пошел ты на!
Быть может мы и заварили эту кашу.
Но в этом всем Америки вина.