красный коридор...

   Утро февраля выдалось солнечным, но жутко морозным. «Скорая» еле двигалась по городу  - старая, полуразвалившаяся «буханка». Я чувствовала себя на удивление хорошо, не было боли, правда, нервничала. Сегодня родится моя дочь.
Роддом гудел как улей с пчелами, в коридорах лежали женщины с растрепанными волосами, бледными лицами. После прохождения обычных предродовых процедур, меня пожелала осмотреть заведующая роддомом – тучная, невысокая дама, с короткими волосами, завитыми в мелкие кудряшки, феном. Вокруг гинекологического кресла, вызывая панику и стыд, толпились студенты – практиканты. Я боялась двух вещей: открыть глаза и почувствовать боль.  Боли я боюсь больше всего, ее невозможно терпеть, обычно при первых симптомах мчусь в аптеку за обезболивающими средствами.
   Доктор «с кудряшками», после тщательного исследования, попросила показать ей руку и сказала, что сама не рожу, слишком короткие пальцы. На секунду мне показалось это смешным, потом я начала осознавать, что в скором времени меня привяжут, сделают наркоз и скальпель вскроет мой живот, а шрам останется на всю жизнь. Но это мелочи, самое страшное то, что после операции будет БОЛЬНО.
Слезы катились крупными каплями, била дрожь. Мое трясущееся тело покрывала больничная, ситцевая, потрепанная рубашка до колен. Я подписала документы о том, что врачи не несут ответственности в случае, если…  Если, что? Умру? Я или мой ребенок? Тогда меня пугали мысли, они жгли, рвали мой мозг на части. Но времени на раздумья не дали, попросили медсестру провести меня в операционную и сказали, что все готово к экстренному кесареву сечению.
   Прежде, чем подействовал наркоз, я увидела густые, черные ресницы анестезиолога.  А через некоторое время вижу сон, или не сон, я до сих пор не могу понять, что это было.  Будто я иду в той же самой ситцевой рубахе с разметавшимися по плечам волосами, по кроваво – красному коридору. Он не квадратный, а круглый и напоминает вену изнутри, только вместо крови я и навстречу мне очень много людей, женщины и мужчины. Они в черной одежде, с черными волосами, в черных очках, будто плывут мимо меня, не обращая на женщину в белом никакого внимания. А я смотрю на них, хочется спросить, куда они идут, кто они, но не могу, овладело чувство растерянности, ступор.
- Просыпайтесь! – женский голос ворвался в сознание как ураган, щеки горели от шлепков. В операционной уже никого не было,  исчез мой круглый животик.
- А какого цвета у нее волосы? – спросила я тихим голосом.
- Сама потом увидишь, скажу только, что кричит твоя дочь очень громко, - ответила медсестра, улыбаясь.

Прошло почти пять лет, а тот сон я вижу четко, вплоть до мелких подробностей и мучает вопрос: что он мог означать?

07.09.2015