Уилсон в конце арки с Триттером

На бейджике ветка канадского клёна.
Конец декабря. Старый год на исходе.
Стоишь, опершись на перила балкона,
и горькое чувство никак не уходит.
Вина разъедает, как каустик, душу -
предательство бьёт по предателю тоже.
Но он же не хочет ни верить, ни слушать.
Иначе, чем силой, ему не поможешь.
И ты, кто хотел быть не так, как казаться,
в глазах тех, немногих, с душой небумажной,
назначен Иудой, чьё кредо - продаться,
какою ценой, не особо и важно.
И боли твоей никому не заметно -
ты сам её прячешь от всех, добровольно.
Декабрь на исходе, зима беспросветна.
И ты уже сдался. А он ещё болен.
В сиреневых сумерках медленно тлеют
морозные звёзды - узорные строки.
Он там, на полу, одиноко трезвеет.
Ты - здесь, на балконе, торчишь, одинокий.
И хочется выть, как последнему волку,
о том, что паршивей зимы не бывало,
о том, что всё то, что ты сделал, без толку.
о том, что опять всё начнётся сначала.
О том, что тебя не простит тот, кто нужен
гораздо сильнее, чем деньги и имидж.
О том, что накрылся твой праздничный ужин.
Да и без пальто на балконе простынешь.