Сахар войны

 

Однажды, с мамой, очень уж надолго
командировка разлучила нас.
Тут хоть заплачь, - что проку или толку
от слёз напрасных из голодных глаз.

И бабушка поехала в деревню,
чтоб выменять одежду на еду.
Да там и заболела на беду,
сломавшись от усталости, наверно.

Нас было трое, три голодных рта –
я и мои едва живые сёстры.
Сначала в доме кончилась крупа
и деньги, что на хлеб, и то – не в досталь.

Потом мы съели всё, что можно съесть.
Как помню, - даже мамину помаду.
Потом, наш бедный дом обшарив весь,
мы вдруг нашли кусочек рафинаду.

Со спичечный, размером, коробок,
он ярче звёзд сиял нам, мал да светел.
Но лишь один его покатый бок
был прошлого величия свидетель. ...

Когда б сейчас вернулся этот миг,
я б принял дар как мерзкую насмешку,
как злую шутку всех чудовищ тьмы.
И с ней бы расквитался я, не мешкав.

Но то – сейчас ... Тогда мы тот кусок
под лампочку повесили на нитку,
вприглядку пили пресный кипяток,
до ночи продолжая эту пытку.

Затем мы погасили свет. Легли,
накрывшись всем, что только было в доме,
и долго отогреться не могли,
в клубок свернувшись и дыша в ладони. ...

Наутро сон слетел как от толчка:
мы глянули под лампочку, с надеждой:
висела нитка, не было куска, ...
и мы, втроём, заплакали, конечно.

А, к полдню, сёстры вновь легли в кровать,
не откликаясь на мольбы и просьбы, ...
Я думаю, тогда мне было пять,
сестрёнке старшей, значит, было восемь. ... 

Не тягостен истории исход:
и добрые нашлись на свете люди,
вернулась мама, бабушка, но тот
кусочек сахара нас часто утрам будит.