В неоплатном долгу
Представляю, на суд ожидая звонка.
Ласку матери черпал неравно любя,
Когда нежно к себе привлекала сынка.
Простывал я не раз, и в ночи тишину
Кашель громко ворочал во сне.
Каждый раз на себя принимая вину,
Подходила с молитвой ко мне.
Над картошкою пар в чугуне не остыл,
Жгучий веник в твоей материнской руке.
Тяжкий кашель на печке покажет свой тыл.
Твоя ласка сквозит в каждой новой строке.
Вижу в дальнем иконном углу
Образ матери…Молится вслух.
Жизнь, под титлою вся, по селу
Замыкает очерченный круг.
Где та дата в году, снова встреча, увы! –
Каждый год второпях, налету.
В этой дате и я, моя мама, и вы,
Рассекретим ту дату себе за черту.
Смертной чаши угар
Остывая, разгладит морщины скорбей.
Непридуманных мук, неописанных кар
Избежать тороплюся скорей.
В каждой клеточке тела простуда и тлен,
Убегающих искр затуханье в крови
Не изгнать, не изжить из артерий и вен,
Безуспешно рыдать – не скорби, не зови.
И заранее с мамой прощаюсь, со всеми,
Дату смерти своей прозревая едва.
Только верю, что тело – весеннее семя,
Да воскреснет прощённым – Иисусу хвала.
Февраль 1986, тюрьма.
Свидетельство о публикации №115121004280