Надежда

Над моим домом снова подбивают самолеты
Мне страшно, и я берусь за дедовский альбом
Как наяву, я вижу,  немцев сброды
шли в сорок первом к нашим напролом
Как на заводе дед пилил детали
В свои четырнадцать неполных лет
Как ел траву считая за награду
Что крошки с хлеба до сих пор доест
И разговор с ним помню: "Хочешь правду?"
Немыслимо, мне было восемь лет
"Послушай,  помню в молодости жизнь была иная
А люди добрыми и небо голубым, когда его бомбили самолёты
Так странно за окном война, людьми же правит милосердье.
Делят еду. Рискуют жизнью, рубят дерево, чтоб вырезать кресты
Поставить на могилу незнакомцу, чтоб грешная его душа нашла спасенье..."
Я испугалась, знаю, что была война, и слышала, что было страшно
Дед замолчал, и кротко глянул на меня
"Ты не пугайся, ведь не это страшно, а страшно, что нужна война!
Вам всем нужна война, чтоб ближнего любить!
Нужны терроры, смерти, нищета
Не счастье ль просыпаться на рассвете, благодарить судьбу, что время есть пожить,
Трудиться до захода солнца, а как взойдёт вечерняя звезда,
Сесть рядом, говорить и слушать, как тело наполняет ночь.
Не счастье ль это?!"
Дед снял очки, и взгляд его поник,
как будто он кричит, не докричавшись
Как будто перед ним вся жизнь как миг
Но снова посмотрев назад, он продолжает
"А вот когда война. Когда война у вас до боли ничего не остается
Лишь этот дивный свет внутри, лишь синие, как океан глаза,
В которых светится надежда..."
Прошло два года, как похоронили деда
И год, как я живу за тысщу миль
Но эта откровенная беседа
Как прежде гложет и в душе болит.
Спустя 5 месяцев со смерти деда
На Украине началась война
И горе или счастье это?
Что истекли его года
Ведь на судьбу, такую непростую
Похоронив при жизни двух детей
Ещё одна война и крики: "Я бастую!"
И горе от покинувших людей
Нет, хватит! Хватит! Хватит!
Пускай желанный и заслуженный покой
А мы нещадно расстреляем за тебя их
И небо голубое возвратим домой!