Магдалена

Ты родился немного другим,
превратившись ещё в утробе –
неожиданно для себя –
в леопардовую мурену.
Но об этом не знала мать,
называя тебя Магдаленой,
обещая любить до гроба.

А потом ты родился – подобие грома
среди голубого неба.

Кто станет любить мурену,
когда ожидалась дочь?
А ты не хотел, не знал,
и не знаешь, как быть другим.

Говорили, что ты – нефилим,
или, может быть, злая шутка.
Ты же просто хотел в океан,
и, хоть как-нибудь, но –
пожить.

Тебя носят то в зоопарк,
а то вдруг принесут к терапевту,
(ты ведь был говорящей муреной,
ну, а значит, почти человеком)
и к лету
своих пятнадцати лет
в семи различных
контейнерах
ты сказал:
«Я люблю вас, но хватит».

И начал кусать за руки,
чтоб больше уже не несли
ни в какие палаты
и клетки,
ни на какие встречи,
чтобы сделать тебя «человечней»
или хотя бы «нормальней».

«Оставьте меня муреной», -
ты просишь,
но мать кричит,
что крошка её,
Магдалена,
не знает, как надо жить.

И он перестал вступать
в бессмысленные беседы,
где никто никого не слышит.

Он умер сегодня ночью.

Его хоронили с закрытой крышкой,
под надписью «Магдалена».

И все отрицали,
что он был муреной,
и прятали взгляд,
уходили от темы.

«Магдалена… переросла бы.
Но она оказалась слабой», -
бормотали.
За рюмкой – рюмка,
за рюмкой – ещё стакан.

Я встречал не одну мурену.
И на улицах, и в нелепых
лабиринтах кривых зеркал.

Ещё долго я звал Магдалену,
признавая её муреной.

Без ответа.
Но звал
и звал…