Владимирка

                От Владимира, до Владимира –
                Путь России страданьями выверен.

1.  Исторический факт

На Диком Поле вновь огонь и дым.
Степь полыхнула битвою за Крым,
Что устрашился нового лукавства
И убежал от киевского панства.
Припомнил Корсунь* княжича с Днепра,
Искателя удачи и добра:
Кто подкупом, мечами и обманом
Простился здесь с языческим туманом;

Кто, променяв Перуна на Христа,
Пошёл под покровительство Креста;
Дорогами утрат и обретений,
Обрядами насильственных крещений,
Предательством родни, своих друзей,
(Во имя приближенья светлых дней),
«Владение» сменив на «воцаренье»,
Повёл к Европе Русь за просвещеньем.

Владимир став Василием**, прозрел…
Понять он в ослеплении успел –
Зачем средь ночи зрячим факел нужен.
Великий грешник стал Великим  Мужем,
Задумавшим  всех русичей собрать
В одну державу,  дружную как рать,
Землёй объединённую и верой,
Способную быть сильной, мудрой, смелой.

2.  О настоящих государях

Так мало в веренице быстрых дней
Грядущим озабоченных людей,
Способных, посреди туманных далей,
Незримого угадывать детали…
Кому ниспосылают облака
Характер и задатки вожака.
Кто и себе сказать умеет: – Надо!
Спасая обезумевшее «стадо».

При этом понимая – как всегда,
Умчит с собою времени вода
В моря неблагодарного забвенья
Высокие и низкие стремленья.
Но истина приходит с сединой –
Совместно легче справиться с бедой,
А жадность и дремучесть, без сомненья,
Всегда приводят смертных к разобщенью.

Ну, а князья и в Африке князья…
Им можно всё. Холопам всё  нельзя.
Власть над другими и доступность злата
Живут под покровительством булата.
Поэтому   торопятся во власть
Те, кто лукавить может и украсть.
И потому, в полях житейских далей,
Так мало настоящих государей.

3.  О крещении

Перун был стар. Признание Христа
Русь начала не с чистого листа.
Здесь, как и прежде, пить и есть хотели,
Любили, ненавидели и пели,
Работали не покладая рук,
И видели в себе лишь божьих слуг,
Душой тряслись в ненастье от испуга,
Врагов лишали жизней и друг друга…

Грешили, игнорируя «нельзя»,
Из грязи торопились все в князья,
Надеясь на заступничество бога…
(Себя за это не судили строго)
Собрав дружины, шли на смертный бой,
Взывали смело жертвовать собой,
Героями погибших величали,
А сами, всё же,  жить предпочитали…

Расширило Крещенье окоём.
Нашлось уже Европе место в нём.
Открыл Владимир побратимам прежним
Дорогу к новой вере и  надежде –
На скорый Рай (пусть даже неземной),
На силу тех, кто жертвуя собой,
Дремучую привычку разобщенья
Развеет правдой веры в единенье.

4. Второе пришествие.

Ветра промчались десяти веков.
Стал и Христос  подобием оков.
Законы жизни на планете строги –
Не только мы стареем, но и боги.
Владимир Ленин был горяч и смел.
Помочь народу тоже он хотел.
И новый избавитель от страданий
Повёл народы по дороге знаний

Навстречу яркой утренней звезде.
Кровь русских вновь тогда лилась везде
За светлый мир, за новые свободы…
Богов отвергли вольные народы.
Они их заменили на вождей
И начали учить тома идей,
(Похожие на  Библию и ныне),
Что начертал для них второй Владимир.


Он торопил всех вызревать умом…
Но в спешке позабыл, видать, о том:
Что стадом люди мирно жить не могут;
Им нужен Бог, чтоб вместе, дружно, в ногу;
И, что пока ещё не пробил час
Для равенства меж «Я» и мненьем масс.
В день завтрашний, спеша за просвещеньем,
Русь обреклась на новое «Крещенье»…

5.  О ветрах перемен

Понять пытаюсь – чья же в том вина,
Что в приазовье вновь идёт война?
Мы подросли и мыслью, и уменьем.
Затмения давно уж – не знаменья.
Но, научившись птицами летать,
Нам время не даёт спокойно спать.
К былому память возвращает снова.
О чём хотело нам поведать Слово?..

О том, что шапка княжья тяжела,
Что люди чтят дела, а не слова,
А честь нужна и князю, и дружине
В родном краю и в битвах на чужбине,
Что лучше пасть в бою и принять тлен,
Чем уцелеть, приняв постыдный плен.
Уж лучше в лоб стрела, но не измена…
Ведь трусость на Руси – всегда презренна.

Но жизнью правят ветры перемен.
И волны бесконечные проблем
Бегут по морю пенными валами…
В безветрии мы их рождаем сами:
То завистью и жадностью людской,
То кем-то надоумленной враждой,
То жаждой лжесвободы разобщенья,
То притяженьем силы  единенья…

6.  Среди текущих мирно дней

Со счёта сбились прожитым векам.
Власть – для богатых, совесть – беднякам,
А люди в войнах гибнут, как и прежде…
Различье лишь в оружье и одежде,
В масштабах лжи, желаний и витийств
Да в скорости свершения убийств,
Теперь сравнимых больше  с истребленьем
И государств, и войск, и населенья.

Зачем, среди текущих мирно дней,
В нас пробуждая норовы зверей,
Зовут в Европу снова бандерлоги,
Когда там те же люди, те же боги?..
Должно быть, кто-то из земных царей
Планетой завладеть надумал всей?!
И, алчности бесчувственной в угоду,
К вражде ведёт незрелые народы.

Чтоб бурями ослабить, разобщить,
В день завтрашний с собою не тащить,
А выживших проверить очень строго,
Оставив тех, кто чтит его за Бога.
«Завет» он им напишет от  себя,
Поскольку, поклонения любя,
Сочтёт он гордость в людях произволом,
Пусть думают, как он велит, о новом…

7.  Торопит время

Торопит время. Подгоняет в путь.
От революции едва успев вздохнуть,
В войне Гражданской Русь себя искала,
Враждой переболела, голодала…
И волею рабочих и крестьян,
Изжить пытаясь гены христиан,
Свой «Вавилон» она решила строить
Из кирпичей, на свежей алой крови.

Но «гениев» вскормив в себе иных,
На Русь Европа натравила их…
Так, не простив измены христианству,
Вновь возразили русскому упрямству…
И началась жестокая война
За жизнь идей (без отдыха и сна),
За русские несметные богатства
И за лишенье русских государства.

Не вышло! Одолела Русь врага!
(Как ей тогда казалось навсегда…)
Вождей своих меняя чередою,
Ей виделось, что справилась с бедою…
Но с наступленьем светлых мирных дней
Пробрался к ним «заморский» лиходей.
Где ложью, а где подкупом и лестью
Взорвал он то, что строили все вместе…

8.  Имя перемен

Оставшись верной памяти отцов,
Русь сохранила дом свой и лицо.
Открыла снова настежь душу,  терем
Для тех, кто русской праведности верен.
Как убыстряет времечко свой бег!
Страна ещё не прожила ста лет,
А беды вновь взывают к единенью.
И Русь толкают к новому «крещенью»…

Опять за мир в тревоге шар земной.
Зовёт с бесчеловечностью на бой
И с теми, кто коварством и бесчестьем
Давно уж служат силам мракобесья.
Кто послабей, беднее и честней,
Надеются на русских сыновей.
Дух чести на Руси ещё не вымер.
Там в третий раз на «трон» взошёл Владимир.

Для русских – это имя перемен,
Грядущих потрясений и проблем…
Возможно, это просто совпаденье.
А может быть земли родной знаменье –
Тому, что пред Россией даль чиста;
Тому, что как страна, она честна;
Что в третий раз послужит для России
Владимир общепризнанным Мессией.

9.  Дорога Родины

Как роль дороги в жизни велика!
Сравнимы с ней и тропка и река.
Она и необычна и привычна,
Она и государственна, и лична.
Дороги – прорицатели судьбы.
Казалось нам – их выбирали мы.
Но повзрослев, вдруг подмечаем странность –
Дорога Родины ведёт нас постоянно…

Такую вот дорогу-маяту
Припомнил я как бывшую мечту,
Что русских будоражила годами,
Не бубенцом звенящим – кандалами…
Она была упряма, словно рок,
Дорога из столицы на Восток,
В сибирские трескучие морозы,
Где льдинками в снегах терялись слёзы.

Страна, забыв былое как напасть,
Цивилизуя жизнь свою и власть,
«Владимиркой»*** из города контрастов
Спешит в Сибирь шоссе Энтузиастов…
Открытая безбожникам, богам,
Русь, славя христиан и мусульман,
Вновь вышла на дорогу просвещенья…
Владимир – есть, но будет ли «Крещенье»? 


* – Корсунь — древнерусское название Херсонеса Таврического.       (Википедия)               
**  –  Во святом Крещении князь Владимир – ( владеющий Миром ) был наречен Василием (царственный) в честь святого Василия Великого          (Википедия)
*** –  Владимирка — так в просторечии называли Владимирский тракт, грунтовую дорогу из Москвы на восток, в сторону Владимира, печально известную тем, что с XVIII века вдоль неё пеше-этапным порядком отправляли сосланных на каторгу в Сибирь заключённых
  С XIX века Владимирский тракт стал символом разобщенности народных масс и власти в России. Этот образ проходит через творчество Достоевского и других русских писателей.
  В 1919 году часть Владимирского тракта от московской Рогожской заставы переименована в Шоссе Энтузиастов. Под «энтузиастами» инициатор переименования А. В. Луначарский подразумевал революционеров и политических заключённых, которые следовали в ссылку этим трактом. Уже к 1960-м годам смысл переименования многими москвичами забылся, название воспринималось как советский «гимн оптимизму».        (Википедия)

"Вечная Россия" - картина Ильи Глазунова ( фото из интернета)