В древних храмах зажигались лампадки

Ты оделась и собралась уходить,
Я молчу, и тихо тикают часы,
И ты переводишь часы,
Прищурившись в тонкий завтрашний день,
В утро ранней весны.

Ветер пропитан до боли,
Сладкими пряными запахами весны,
Разделённые в сердце таможней!
Где мы с тобою вдвоём не считали часы.

И земля задремала,
Устало догорает сентябрь,
Пожелтели сады,
Друг к другу прикоснёмся мы с тобой.
 
Пускай дожди и невидимки ветры,
Но начинать нужно с ноля,
И поэтому ты переводишь часы…
Остриё наконечника огненных стрел,
С протуберанца звезды.

И в раскрытые двери,
Под землю мирно,
Вносятся хрупкие звёзды,
Она прекрасна в том наряде,
Она сама мои мечты!

Как утирала слёзы тайком,
Писем жгла листопад,
Ну а с ним мосты,
Уничтожая взгляд химеры,
Которые несут кресты.

Я открываю глаза,
А из них текут потоками слёзы,
Нежных слов...
Простые вещи без обмана-суеты…

Богам, которым улица,
Лишь дом слепым,
Голодным, но не злым,
И в глазах её бедовых,
С изумрудами ларцы.

Небо расчищено,
Небо готово для взлёта,
Я унесу за экватор распевы ветров,
Мне не верится,
Милая пленница, души моей.
 
Что любовь забыта, а пыл остыл,
Забыть забвенья,
Не дал бог и любви для двоих,
И расстоянья километров иль часов.

И барабанит, дождь по низким крышам,
Стекаются, к метро промокшие зонты,
В инее нафталине в пору своих хвороб,
Держит зима в долине несколько сот дворов.

Потом в любви тебе признался еле слышно,
Так древний храм нам истину открыл,
Забудем всё, что с нами было?
Автобусы, троллейбусы -
Песочные часы моих городов.

Как будто стояли на краю мы пропасти,
И ты мою руку тогда отпустила,
В древних храмах зажигались лампадки,
Злыми светящимися глазами,
Я философски рассуждаю о том,
Что суеверие это выражение беспомощности.

Если слова - это вода давай помолчим...
Не говори ни нет, ни да...
Дай же судьбе ключи...
Ты моё огромное родное беспокойство,
Поглощающее с лишком женский позитив!