Налилось и потяжелело...

 
Налилось и потяжелело, посырело, как в бельевой,
алебастром и мокрым мелом загустело над головой.
Капли в листья стучат негромко. Задымлённый закат-цитрон
оседает песком в воронку, оплывает за кромку крон.

Потихоньку тянет озоном, по округе скрипит сверчок,
из промоченных чернозёмов по стволам темнота течёт.
Всё – намерение и тайна, всё – мистический тёмный знак:
юго-запада бормотанье, неуверенный брёх собак,
нимбы яблонь и слив лиловых.
Две недели июнь гостит,
и смычком усталой виолы вечер медлит в его горсти.
Дремлет вечер. Пытаться втуне –
съесть ли, выпить, поцеловать…
И висит у цветка петунии бражник «мёртвая голова».


Рецензии