По Питер...

Свеж. На юру развеял думу,
Глотнувши воздуха чуток.
На всю отпущенную сумму
Продлить пытаюсь Веры срок.

Понежусь ветреным порывам,
Блукаю, вкушавши эфир.
Своим запущенным  нарывам
Открою только нижний мир.

Пущай, туда сольётся мерзость,
Непонимание, напряг.
Былому отпуская дерзость,
Вздымая гордо, как "Варяг".

Риф потопить меня не в силах,
Приестся - сам уйду на дно.
Ведь тот, кто видит, жинку в пилах,
Кормить которой не дано.

Ушедши вниз, в объятья тины,
С бомжами горькую вкусив.
Я получу привет от Фимы,
Старинный телек подключив.

Там ,на заброшенной скамейке,
В заросшем парке задремлю.
Ножом тупым на старой рейке
Своё посланье начерчу.

"Здесь Вася был" ,а может, не был,
Любил кого-то, понимал.
Теперь же этот Вася - пепел,
Гусями засечённый галл.

Вдали трамвайных остановок,
У разведённого моста,
Стихов - каркасы заготовок,
В стакан польются из листа.

Мне Камнеград качнётся стелой,
Мигая лампами витрин.
И штукатуркой юно-спелой
Поманит винный магазин.

Порт Вэйн простой, аж три семёрки,
Мне ныне милое число.
Достали жизни злые тёрки,
Вот к чёрту в гости занесло.

Но я корабль, не бравший Зимний,
Не пива жаждущий матрос.
На стенах серых отзвук ливней,
Цепной канат, подъёмный трос.

В стенах, раскрашенных граффити,
Молитву Господу найду.
Вы мне добраться помогите
В Кронштадт по тоненькому льду.

На Финский брег с бутылкой водки,
Назад с конвоем погранцов.
Куда же спрятались селёдки,
Опеку выбросив отцов.

Но всё - пора в завязку. Буде
Горилкой пиво запивать.
Пойду, спою частушку Будде,
По-шпански помянувши мать.

Кабак - запретное строенье,
Театр, подиум, кино.
Вернулось, видно, настроенье,
Такое кем-то суждено.

На руки не стакан, а дама,
Не бар, элитный ресторан
Далась же мне в супруги драма
С её талантом рваных ран.

Свежо. Глоток. Закрыть нарывы,
Пусть стар, с седою бородой.
В душе затеплятся мотивы,
Как обретается покой.