Штрафбат

ШТРАФБАТ.               
Вошёл в блиндаж полковника седого               
Подтянутый  высокий  капитан.               
Для них обоих жизнь войны не нова,               
С ней оба прошагали много стран.               
Представился вошедший у порога,               
Полковник пригласил его к столу,               
Прочтя бумаги капитана  строго,               
Проникся уважением к нему.               
 -Так, так, Светлов, разведчик, интересно,
Одиннадцать десятков  языков за год войны,               
Да всё ль в бумаге честно,               
Ответь мне, капитан, без дураков.               
- Вы правильно прочли, не удивляйтесь,               
Бывало через фронт, за ночь раз пять...               
В правдивости тех строк  не сомневайтесь,               
Я их не раз смогу вам доказать.               
 Дозвольте мне в разведку полковую,               
Готов и в батальонной послужить,               
Не мыслю я судьбу себе иную,               
Разведчику  без выходов не жить.
Полковник, одобрительно кивая,               
Лист наградной глазами пробежал.               
По- стариковски  тяжело вздыхая,               
О принятом решении сказал:               
-Я дам тебе отличнейших ребят,               
У них к врагу  двойное нетерпенье,               
О них в окопах разное кричат,               
Ты сам в боях увидишь их уменье.               
Ребята те  обиженны судьбой,               
Им выпала тяжёлая  расплата.               
Без отдыха живут - передовой,               
Надеюсь, ты наслышан о штрафбатах?               
Так вот, погиб недавно их комбат,               
Треть батальона  полегла в том бое.               
Ведь, где труднее, там всегда - штрафбат,               
Они заданье выполнят любое.               
Я не хочу приказывать тебе,               
Хотя и мог бы, но не в этом дело,               
Мы все живём до смерти на земле,               
Ты сбережёшь от пуль солдат  умело.               
Тот контингент на треть из лагерей,               
Но есть и те, кто струсил  малодушно.               
Понять  ты душу каждого сумей               
И за тобой пойдут они послушно.               
Ты этих слов, родной, не забывай,               
С Победой до Берлина, доберёшься.               
Ну что ж, Светлов, сегодня отдыхай,               
А утром пополнением займёшься
Светлова проводили в батальон,               
И возле строя личного состава               
Представился перед бойцами  он,               
По-дружески, как равный, без устава.               
Он на войне  пехоту уважал,               
Сам начинал в ней рядовым  когда-то               
И на себе всецело испытал,               
Как нелегка на фронте жизнь солдата.               
- Друзья, я вас не вправе осуждать,               
Ошибки наши разберут потомки.               
Раз выпало нам вместе воевать,               
Так будем друг за друга  все у кромки.               
Известна чёрствость ваших мне хлебов,               
И снов окопных  беспокойство знаю,               
Но у России  для любых врагов               
Всегда есть те, кто планы их ломают.               
Нам выпала нелёгкая стезя               
И до Победы доживёт не каждый.               
Но раскисать по - бабьи  нам нельзя,               
Пасует смерть, когда солдат отважный.               
Нам завтра пополнение встречать,               
Сегодня всем  стираться, бриться, мыться.               
Давайте же  не будем унывать,               
В бою нам стойкость духа  пригодится.
Не шёл к Светлову  этой ночью сон,               
Хоть думы были далеки от фронта.               
Стоял перед глазами отчий дом               
И за лампадкой старая иконка.               
Нет, в Бога никогда не верил он,               
Над матерью беззлобно потешаясь,               
Но голову склонил под медальон,               
Перед войною с нею расставаясь.               
Он чувствовал ответственность свою               
Перед солдатской братией   бесправной.               
Как, если смерть им выпадет в бою,               
Свою вину за то  считал он главной.               
Сжимал Светлов у сердца  медальон,               
Изображенье  божества  святого,               
И мысленно за целый батальон               
 Просил в защиту  счастья боевого.               
Поднялся он, промучившись без сна,               
Отправился на кухню  полевую,               
Отведав из солдатского котла,               
Велел прибавить пайку фронтовую.
Взмолился повар Митька, из блатных:               
- Слышь, командир, не я придумал нормы.               
 Жрать если каждый станет  за двоих,               
По швам полезет воинская форма.               
К тому же  где запасов столько взять?               
Мне лишний килограмм  никто не выдаст,               
Не мне  тебе, начальник, объяснять-               
Нас на войне снабжают не на вырост.               
Сказал комбат: - Ты делай, как велю,               
А остальное не твоя проблема,               
Вопрос я с продовольствием  решу.               
Надеюсь, мы закрыли эту тему?               
- А что я, да, пожалуйста, всегда               
Сварю и больше каши  без печали,               
Ведь хата с краю  скромная моя,               
А если что, так Митькой меня звали.               
- Я вижу, в поговорках ты знаток,               
Ни этим ли сыскал при кухне место?               
Надеюсь, и в бою всегда, браток,               
С тобой общаться также интересно.               
Ну, в общем, я тебя предупредил,               
Пустой желудок  не ведёт к Победе.               
Иметь солдату нужно  много сил,               
Он  большей частью  их берёт в обеде.
Тут подошёл к ним ротный, Казаков,               
И спешно сообщил о пополненьи:               
 - Комбат, встречай две сотни молодцов,               
Я вывел батальон  на построенье.               
Стояли в две шеренги, с двух сторон,               
Две сотни новых, меньше сотни старых.               
Лицом к лицу  солдаты без погон,               
В безжалостной бесправности, на равных.               
Светлов всмотрелся в лица новичков,               
У многих о причинах выясняя,               
Сказал в поддержку пару добрых слов,               
По ротам контингент  распределяя...               
Четыре дня не трогали штрафбат.               
Опасное затишье фронтовое,               
А пятым утром вызван был комбат               
В командный пункт, под знамя  полковое.               
- Ну, здравствуй, капитан, располагайся,               
Не откажи  со мной чайку испить.               
 Давай, давай, смелее, не стесняйся,               
О многом нужно нам поговорить.               
Поведай мне, открой свои печали,               
О чём с начпродом, спорили вчера?               
Мне донесли, что громко вы кричали,               
Друг друга убеждая у костра.               
 - Вопрос решён, майор тот не в обиде,               
Расстались с ним  почти друзьями мы.               
Он понял, что солдат в голодном виде -               
Обуза, а не воин для страны.               
И вовсе с ним  не долго мы ругались,               
Начпрод, на удивление, смышлён.               
К тому  же мы с ним тёзки  оказались,               
Он «искренне» в наш батальон  влюблён.
Седой полковник от души смеялся,               
Горячий чай по кружкам разливал.               
Способностям  Светлова  удивлялся,               
Он в выборе своём  не прогадал.               
-Скажи, комбат, ты  чьих кровей, откуда,               
Где армия берёт  таких орлов?               
 -Я из казачьего, простого люда,               
С уральских, хлебосольных берегов.               
-А я, представь себе, Серёга, местный,               
Из - под Орловки, вот ведь как, браток.               
Не видел я пока твой край чудесный,               
А ты мой знаешь вдоль и поперёк.               
 Как раны, не тревожат в непогоду?               
Поди, о деле стоящем  тоска?               
Так вот, готовь свой батальон в дорогу               
Для утреннего шумного броска.               
Задание - привлечь к себе вниманье,               
Взять высоту и закрепиться там,               
 До вечера  держать всё расстоянье,               
Чтоб немец  весь резерв свой бросил к вам.             
Я до конца с тобой, Серёга, честен,-               
 Южнее фронт намерен наступать.               
И, как всегда, штрафбату не до песен,               
Придётся на себя удар принять.               
Бойцам всей правды  открывать не надо,               
Да ты, всё вижу, понял без меня...               
Сам уцелеешь, ждёт тебя награда,               
А с остальных снимается статья.               
Артподготовка  до пяти в подмогу               
И это всё, чем подсобить могу.               
Забыл давненько, как молиться Богу,               
 Но ради вас  слов нужных я найду.
Обговорив подробнее детали,               
Расстались, будто сын с отцом, они...                ...
Сентябрьские травы  увядали               
Под толстым слоем  фронтовой пыли...            
Светлов довёл до ротных  наставленья,               
Вооружив под утро  батальон.               
Всем пожелал военного везенья,               
Нащупав возле сердца   медальон.               
Как тяжелы  рассветы фронтовые...               
В то утро  он настал от канонад.               
Примкнув штыки, под залпы боевые,               
Поднялся в бой решающий  штрафбат.               
Окоп немецкий  в дикой рукопашной,               
И не успел враг с линии бежать,               
Он смерть нашёл  в земле священной нашей,       
 Ведь в плен его никто не думал  брать.               
В короткой передышке  осмотрелись.               
С трёх рот  числом осталось   только две.               
 И снова пули  жалобно распелись,               
Напомнить  собираясь о войне.               
За час  отбили три контратаки,               
И немец  неожиданно притих.               
Слаб против русских  в рукопашной драке,               
Полсотни танков  выпустил на них.               
Ряды штрафбата  таяли, но бились,               
И сорок танков  предано огню,               
 Лишь десять  уцелевших удалились,               
Спасая  подкопчённую броню.               
 До вечера  бомбили самолёты,               
Но  весь резерв врага бессилен был...               
В живых  из них осталось меньше роты,               
Но высоты штрафбат  не уступил.               
Тем временем с успехом развивалось               
Большое наступление южней,               
И знамя полковое развевалось               
Не близко  от вчерашних рубежей.
Светлов остался целым в том сраженье               
В отличие от большинства ребят,               
И, раненых отправив на леченье,               
Трёхдневный отдых  получил штрафбат.            
 Двух ротных схоронили, третий ранен,               
 Из госпиталя незачем и ждать.               
Как вылечится, будет он направлен               
В обычной части  дальше воевать.               
Кто кровью искупил вину в сраженье,               
 На пересмотр дела тех отдают               
И с большинства  снимают прегрешенья,               
А повезёт, и звания, вернут...                ...
В могиле братской  под единым списком               
Сто шестьдесят четыре штрафника.               
Под простеньким  дощатым обелиском               
Остались на высотке  на века.               
Налил Светлов  стакан  заупокойный               
И выпил без закуски, не спеша.               
Второй налитый  он оставил полный,               
Накрыв его  краюхой, не дыша.               
Тревожный сон  ему той ночью снился,               
Как будто до Урала враг дошёл               
И в Оренбурге, где он народился,               
 Господское спокойствие  обрёл.               
И будто мать -старушку расстреляли               
И надругались зверски  над женой,               
Сынишку- малолетку  в плен угнали               
И отчий дом  развеяли золой.
Проснулся он  от собственного крика,               
Пред ним стоял  Заполин - бывший вор:               
- Слышь, командир, недолго так до бзика,               
Гони печаль  из сердца на простор.               
Небось тебе  какая погань снилась?               
Так ты забудь и к сердцу не бери               
И дабы муть быстрее удалилась,               
 Немного спирта  на душу прими.               
 Весь батальон ударился в поминки,               
А где комбат, не ведает никто.               
Пойдём, начальник, выпьем у могилки               
За тех ребят, кому не суждено...               
Горел костёр, вокруг расположились,               
С полсотни тех, кто уцелел вчера.               
Сказал Заполин: - Ну-ка, потеснились,               
 Смотри кого  я отыскал, братва.               
- Давай, Фаткуллин, капни нам с комбатом,               
Пусть будет пухом  корешкам   земля,               
Что нет их с нами, мы не виноваты,               
Виной тому лишь  подлая судьба.               
 -Зачем судьбу ругаешь, - встрял Кишканов,
Известный в батальоне, скандалист,               
-Она не пишет нам для жизни планов,               
Дав каждому с рожденья  чистый лист.               
Мы сами в нём каракули выводим,               
Конечно, не без помощи извне,               
И под ответ решение подводим,               
Вложив чуть-чуть, хотим вернуть вдвойне.               
 -Нет, Ваня, здесь ты нам не интересен, -               
Влез Прохоров Виталий в разговор.               
Студент- заочник, был со всеми честен,               
Хотя, подвыпив, нёс отборный вздор.               
 - Вот почему у нас страна большая,               
Народу в ней - несчитанная тьма,               
А немец от границ нас гнал, ломая,               
Пока не встала за спиной  Москва?               
 Германию  на карте еле  видно,               
Мы б  забросали шапками её,               
Однако ж нет, и от того обидно,               
И в голове  от этого темно.               
 - Нет Виталёк, не уловил ты сути,-               
 Сказал  Зашинский, бывший морячок.               
-В твоём мозгу  темно сейчас до жути               
С того, что крепок  фрица  коньячок.               
Без тренировки перебрал ты малость,               
Поди, студент, в землянке подремли.               
Глядишь, к утру  сойдёт с тебя усталость               
И мысли прояснятся  все твои.
Над пьяненьким Виталей посмеялись,               
Меж тем  Зашинский  вновь заговорил:               
 -Мы с наглостью немецкой не считались,               
Вот он нас до Москвы и потурил.               
Мы сами обескровили защиту,               
Трещали лагеря  по всей стране.               
Сослали в них  военную элиту,               
 Горит теперь  Россия- мать в огне.               
Не знаю, что там думает   ЦКа,               
Кто правду от главкома  укрывает,               
Но у народа в кровь трещат бока,               
Брат - брату, сын - отцу  не доверяет.               
 -Ты что, моряк, попутал берега,               
Ты думаешь, за ширмой спит  усатый?               
Да для него вся эта кутерьма,               
Поверь, обыкновенный цирк бесплатный!
Трофейный коньячок  оковы снял,               
То подал голос   Бабин  осмелевший:               
-Что ваш главком, да он на всех  чихал,               
 С крови народной  ходит, озверевший.               
-Но ты, не тронь родимого отца, -               
В защиту Сталина вступился   Байбулатов,               
 -Вся жизнь твоя  от пьяного словца               
Так может и окончиться   штрафбатом.               
Давайте сменим тему от греха,               
Неровен час, услышит, кто не должен.               
В России нынче долюшка  лиха,               
 Будь, Игорёк, со словом, осторожен.               
-Чего бояться, кто здесь стукачи?               
Повязаны мы кровью  фронтовою.               
К тому же, что ещё те палачи               
Страшнее смогут  предпринять со мною?               
Сошлют в Сибирь? Так там уже я был,               
Сказали, для Германии шпионил.               
В тех лагерях  здоровье загубил,               
 Но до сих пор  своей вины не понял.               
 Был с малых лет в колхозе   пастухом,               
 Какую тайну немцам  мог поведать?               
Что спрятала корова под хвостом?               
Про то, как бык сумел её обегать?               
Смешно, но взяли за год до войны,               
Лупили так, что я во всём сознался,               
И в искупление  своей  вины               
За лагерной колючкой оказался.               
И вот теперь я с тем же немцем бьюсь,               
Которым завербован  был,  свирепо.               
И ничего уж в жизни не боюсь,               
Жаль только, смерть  меня обходит слепо.
-Напрасно смерти, Игорь, не зови,-               
Пихнул Филиппов  по плечу соседа,               
 -Победа ждёт Россию впереди,               
Придёт она, забудутся все беды.               
Злопамятства в народе нашем нет,               
И ты обиды горькие  забудешь,               
Чтоб ярок был звезды кремлёвской свет,               
Ещё стране своей родной  послужишь.               
 -Да на Руси у нас всегда разлад,-               
Сказал   Шульгин, учитель довоенный.               
-Отыскивают крайних   не впопад,               
 И головы  народ теряет бедный.               
 Вот вспомните, опричнина была,               
А что после Петра  в стране творилось?            
Поклёп, донос - слетела голова,               
Идут года, но жизнь не изменилась.               
Прикрывшись царским словом, зло творят,
Бесчинствуют приспешники  коварно,               
И правых  за «бесправие» корят,               
А недостойных  чествуют   бесправно.               
Не может жить Россия без врагов,               
И, если действий не ведёт военных,               
 Находит их среди своих сынов,               
Взяв зачастую лучших, самых верных.               
Уж видно так  устроена она,               
И не бывать тому искорененья,               
Никем непобедимая страна               
С собой ведёт  войну на пораженье.               
-Всё было, но сегодняшний террор               
Не лезет ни в какие рамки. Люто,-               
Притихший было этот разговор               
Повёл вновь бывший поп,  в миру Пасюта.               
-Зачем пожгли все церкви на Руси?               
Отняли у народа  божье слово?               
Святую веру  пачкают в грязи,               
Священников поизвели в оковах?               
Крепка Россия Богом и Царём,               
Непобедим народ был с верой  вечной.               
За что сейчас  под пули мы встаём               
И с жизнями прощаемся  беспечно?
-Ты, Александр, бога не гневи,-               
Встрял   Якушев  из первого состава,               
 -Фашистов гоним мы с родной земли,               
И это лишь одно  уже немало.               
Согласен, перегибы на лицо,               
 Но ты, Пасюта, не трави нам душу.               
Как это мы воюем ни за что?               
Да мне тебя противно просто слушать!               
За Родину, не праздные слова,               
За волю, за могущество, за славу,               
За маму, что однажды жизнь дала,               
И за детей, что мира ждут по праву...                ...
Светало, травы полнились  росой,               
Хмель уходил, но мысли оставались....               
-Сейчас бы выйти в полюшко с косой,               
Как бабы там без нас одни остались...               
- Слышь, капитан, - Ефременко позвал,               
- Чего молчишь? Да он уснул там, что ли...               
Ну вот, проспал начальник весь скандал,               
А я к нему ещё с тоской о поле.               
 -Да тихо вы, не гогочите так, -               
На смех прикрикнул  Вологодский, старый,               
- Побольше бы таких стране вояк,               
Пришли бы мы к Победе  кровью малой.               
Силён Светлов, я рядом был в бою,               
Он в рукопашной с четверыми бился               
И спас вчера в окопе жизнь мою,               
Когда фашист всей тушей навалился.               
И перед танком он не спасовал,               
 Я, если честно, малость растерялся.               
Нет, Митька Артюхов  не зря сказал,               
Комбат  мужик толковый оказался.
Не спал Светлов, лежал, закрыв глаза,               
И слышал разговор весь, от начала.               
Но что он мог им возразить тогда,               
Когда душа у самого кричала?               
Дружок был закадычный у него,               
В сороковом схватили, как агента.               
И где сейчас   Крючко, не знал никто,               
Из дела все изъяты  документы.               
Россия по величью своему               
В безумии себе не уступает.               
Здесь год за годом  каждую тюрьму               
Безвинный люд  немало пополняет.               
Здесь правит честным, умным  глупый плут,               
Светлов встречал, тому примеров много,               
 Как всюду, правде хода не дают,               
Восставших - на сибирскую дорогу.               
Да тот же самый бой вчерашний взять,               
Как вычеркнутых  из рядов живущих               
Послали их на бойню умирать               
Под гусеницы танков, смерть несущих.               
Дня через два  прибудет пополненье,               
Чтоб вновь дыру  штрафбатом залатать.               
 Кто затруднит  подсчётом исчисленья,               
За что и как им выйдет смерть принять?               
Не стал Светлов  влезать в чужие споры,               
Запомнил навсегда он эту ночь.               
В те дни со Сталинградского простора               
Россия погнала фашистов прочь.               
 Немало было впереди сражений,               
Светлов ещё два раза  ранен был.               
Но всюду  от бесчинства унижений               
Комбата  талисман его   хранил.               
Полковником Светлов Победу встретил,               
Хоть до Берлина так и не дошёл.               
Дальнейший путь  он для себя наметил -               
В конце войны  из армии ушёл.               
Штрафбат тот  часто в памяти вставал,               
Хранились свято   ордена, медали.               
Свой медальон он внуку передал,               
Когда того  в Чечню служить призвали…
2004 г.