Говорящий кот

Добравшись до Нового Света, я более трёх лет жила в американской семье: двое родителей, три девочки и два кота – Rusty и Oreo. Была ещё кошечка Multy, которая присоседилась к этой семье, но взять её в дом хозяин категорически запретил, и она поселилась снаружи, прикармливаемая хозяйкой. Она была настолько мила и изящна, что просто невозможно было не остановиться у окна, наблюдая её грацию.
Относительно двух котов, живущих в доме, то и их хозяин не сильно жаловал. Они по большому счёту были любимчиками хозяйки и находились на её попечении. Чувствовали они себя, конечно, исключительно собственниками этого американского пространства, простороного и светлого. Днём Rusty и Oreo восседали на кухонном столе, наблюдая, как за окном трепещет листва, плывут облака и порхают птички. Безусловно коты устраивали попытки изнутри сквозь стекло достать лапами мух и ос, садящихся снаружи, но это неодолимое прозрачное препятствие никак не поддавалось ударам их лап и цель никак не могла быть достигнута. Спали Rusty и Oreo, уютно устроившись на мягкой кровати и всегда были обласканы и накормлены.
Multy была на свободе. Она ловила мышей, маленьких птичек, играла и забавлялась с ними, не говоря уже о мухах и прочих насекомых. Эта маленькая полухищница полудомашняя любимица с невообразимо симпатичной мордашкой подходила к стеклянной двери и пробуждала у Oreo и Rusty мужские кошачьи инстикты. Они выгибали спины и призывно урчали. Она тёрлась о стекло и грациозно перебирала лапками.
Так мерно и невозмутимо проходила кошачья жизнь.
Я, как челнок, сновала по дому в хлопотах об уборке, стирке, приготовлении ужина, мельком бросая взгляды на размеренно-ленивую кошачью жизнь и вздыхая, что некогда и присесть и не с кем даже заговорить.
Oreo был пятнистый кот чёрно-белого цвета. Он сторонился общения и надеятся на то, что он подойдёт и потрётся о ноги, не приходилось. Rusty был рыжеватый в неброскую полоску и, кажется, подавал надежды быть приятным собеседником. Как-то вечером, когда я спустилась вниз в свою комнату, он последовал за мною и уселся на мои колени. Мы отдыхали. Вниз надумала спуститься и хозяйка, чтобы взять что-то из второго холодильника. Увидев нашу парочку, она спросила: «Он сам к тебе забрался или ты его взяла?» На что я честно ответила: «Сам». (А сама подумала – ну всё, придётся сказать «Good bye»). «Хм... – произнесла она. – Он никогда это не делал для меня».
Я стала сторониться таких свиданий да ещё и в моей комнате, чтобы ненароком не потерять в очередной раз надежду на крышу и пищу да ещё с приплатой. Но Rusty явно был ко мне неравнодушен. Когда я растягивалась на полу, работая в пустом доме, чтобы немного разгрузить спину, то, где бы он ни был, он тут же появлялся и, пройдясь по моей спине, уютно растягивался рядом. Так мы лежали минут десять. Когда я прибирала в спальнях на втором этаже, он сидел на предпоследней ступеньке, положив обе лапы на последнюю, и поспевал крутить головой вослед моим движениями. Он терпеливо ждал, когда я вступлю с ним в контакт. А я начинала просто с ним разговаривать. Спрашивала о его житие-бытие, говорила о том, какой он замечательный кот, и немного делилась своими соображениями о заблуждениях учёных, их не совсем верных теориях и естественно, предлагала свои альтернативные варианты. Rusty был предельно внимателен и вовремя подавал голос, отвечая на вопросы, благодаря за комплименты и подтверждая верность моих научных выводов.
День ото дня наше общение становилось всё более плодотворным и насыщенным и наступил момент, когда в утренние часы, он садился около двери, из которой показывалась моя фигура, не выспавшаяся, но готовая вновь служить домашним делам, и терпеливо ждал моего появления, произнося нечто, только ему известное. Но смысл был понятен и без слов – он приводил все доводы и аргументы, чтобы позвать меня на очередной учёный совет. Хозяйка, проходя мимо, всё же обращала внимание на настойчивые призывы своего любимчика, обращённые вовсе не к ней, а к кому-то иному, но благо, я обнаружила, что чувством ревности она не обладает. Это спасало учёный мир и обеспечивало его чётким анализом всесторонней научной деятельности и её плодов.
Самое интересное в этом равноправном общении было то, что разговаривала я с Rusty только на английском языке. Как ни старалась, как ни силилась я применить мой родной и могучий русский – ничего из этого не выходило. Ну вот никак! Открою рот и всё – идут английские слова и ничего с этим нельзя поделать. В один из дней старшая девочка, вернувшись раньше из школы, приводила себя в порядок в ванной комнате на втором этаже. В это же время на этом же этаже я выполняла свою привычную работу, а Rusty, как вы догадались, сидел на предпоследней ступеньке, положив лапы на последнюю, и вторил моим речам. Девочка, слушая этот своеобразный диалог и думая, что я что-то говорю в её сторону, наконец, обратилась ко мне с вопросом: «Are you talking to cat?» «Yes», – ответила ей я, на что она удивлённо отреагировала: «Are you crazy?» «Поверь, – сказала я ей, – животное понимает больше, чем ты думаешь».

И вот настал день, когда размеренная кошачья жизнь закончилась. Хозяин купил новый кухонный стол, стулья, а также блестящую и полированную мебель для diner room. Над кошачьими привычками наблюдать дневные движения природы нависла настоящая и серьёзная угроза. Утром, завидев нарушителей порядка, восседающими на новом столе, хозяин резким взмахом руки сгонял их. При этом он сердито возмущался вообще их нахождению в этом, считавшемся ими исконно их, но в его собственном доме. (Витиевато сказано, но понятно).
Вскоре за этим Oreo приболел и был отделён от всех в закрытом помещении, а на помощь Rusty пришлось прийти мне. Мою речь он уже понимал, а убедительные аргументы, произнесённые твёрдым голосом, считал и вовсе неоспоримыми. Он был уже учёный кот, прошедший курс относительно новых научных парадигм.
Утром пораньше, пока ещё никто не появлялся на кухне, кроме невинно расположившегося на столе наблюдателя, я поднималась наверх, отодвигала стул, сгребала Rusty в охапку и со словами «Не надо сидеть на столе, надо сидеть на стуле» перемещала его на этот стул. Через несколько дней Rusty безоговорочно усвоил новые правила и безмятежно восседал на стуле спиной к любому, кто бы ни шёл мимо. Проходящий хозян, заранее настроенный на то, что снова на его новом столе увидит это наглое животное, от неожиданности притормаживал, глядя на разумного кота, отодвинувшего стул и мирно наблюдающего за плывущими облаками и качанием ветвей.
Oreo выздоровел и был выпущен на свободу из своего госпитального заточения. Утром я предусмотрительно отодвинула два стула и к моему недоумению следом за Rusty, Орео, разогнавшись от лестницы, спикировал прямо на отодвинутый стул, пролетая часть пути под столом. К тронному выходу хозяина в это утро два кота восседали на двух стульях и продолжали свою размеренную кошачью жизнь, наблюдая порхающих птичек, движенье облаков и трепет зелёной листвы.
«Может ты их научишь и в туалет ходить?» – спросила меня спустившаяся вслед за мужем умилённая хозяйка.

Рано или поздно приходит время перемен и я покидала этот дом, сроднившись с ним и с его жителями. За две недели до моего отъезда я сидела у стеклянной раздвижной двери, где всегда приходила ко мне Multy и я гладила её шелковистую шёрстку. Мы всегда шептались и она скрашивала мои одинокие рабочие дни вдали от моего дома, где остались дети, мои родные и друзья. Кошечка очевидно почувствовала, что я собираюсь покинуть это место и она меня уже больше не увидит, и в этот день, когда она подошла ко мне, в её зубах был маленький зайчонок. Она принесла его и положила возле меня, сделав несколько шагов назад и присев на задние лапки. Я вдруг поняла, что это была её благодарность за общение и любовь, но до слёз было жаль зайчишку, совсем ещё малыша, которого она, поймав, преподнесла мне в дар. Я плакала и говорила ей об этом, а она сидела и силилась понять, что не так, что не по-кошачьи, не по её, в моей человеческой философии.
С хозяйкой мы остались в контакте и продолжаем быть по сегодняшний день.
Rusty, по её словам, стал настоящим учёным говорящим котом, пройдя со мною курс всестороннего и многогранного научного образования. Девочки повырастали, выпорхнули из родительского гнезда.
А мне захотелось написать серию рассказов из своей жизни и этот один из них.

21 ноября 2015 г. Торонто.

Good bye – англ. До свидания
Are you talking to cat?  – англ. Ты разговариваешь с котом?
Yes – англ. Да
Are you crazy? – англ.С тобой всё в порядке?
diner room – англ. Обеденный зал.