Незнакомка

Утром плавные снежинки
увидал в окне,
они целые сугробы
уложили на земле.

И деревья, как в мольбе,
вверх тянули сучья,
словно бы лучей прося
у живительного солнца.

Но, должно быть, в облаках
солнце мирно почивало,
и отчаянным мольбам
их нисколько не внимало.

И от них я отвернулся,
от унылости такой,
и тоска пронзила сердце
мне отравленной стрелой.

И к врачам я обратился:
«Излечите от тоски», -
но остались без ответа
эти жалобы мои.

Они только ободряли
и жалели иногда,
я от них не мог добиться,
что же мучило меня.

Но однажды мне ответил,
один доктор на вопрос:
«Всё не так уж плохо с вами,
вы не вешайте свой нос.

Вы физически здоровы, -
так анализы гласят,
а причины нездоровья
у вас в психике лежат.

Червь какой-то душу точит,
и вам нужно лишь понять,
для чего он в вас вселился,
и затем его прогнать.

И для этого картины
вы начните рисовать,
выражая свои мысли,
чтобы сердце понимать.

И возможно, день настанет
и поймёте ясно вы,
что вам душу омрачает
и крадёт у вас мечты».

И совет его принял,
стал картины рисовать,
так как мог напрасно время
я всего лишь потерять.

И сначала неуклюжа
у меня рука была,
вкривь и вкось она бродила
по пространству полотна.

Словно сыр луна скользила
в небе жёлтом у меня,
и как сливочное масло
расплывались облака.

И как будто на салфетке
солнце в облаке лежало,
а оно само в картине
апельсин напоминало.

Но я не огорчался:
так было и должно,
ничто не получается
всё сразу и легко.

И день от дня, рисуя,
уверенней рука
чертила в синем небе
большие облака.

Уж кронами, как мётлами,
деревья не махали,
и тучи вместе с звёздами,
как ветром, не сметали.

И я, в душе живущий,
всё лучше идеал,
и маслом и гуашью
в картинах выражал.

И стала незнакомка
в картинах появляться,
сперва ещё туманна,
как если б нереальна.

Но с каждою картиною
всё явственней она
из сумрака являлась,
луной освещена.

Но что-нибудь всегда
лицо её скрывало,
подробно разглядеть
её мне не давало.

То звёздочка проглянет -
и в мраке она скроется,
то туча капать станет -
и зонтиком накроется.

Но светлыми лучами
я сумрак прогонял,
и синей краской тучи
с небес я убирал.

Но вот в лучах заката
явилась вдруг она,
и были голубыми
блестящие глаза.

Но что-то ещё важное
в картине не хватало,
возможно, солнце ясное
Её не освещало?

И я, подумав, ангела
с ней рядом поместил,
как если бы я в зеркале
её отобразил.

И был венец венчальный
у ангела в руке,
и камни драгоценные
сияли на венце.

И грусть неизъяснимая
была в его лице,
как если б что-то тяжкое
лежало на душе.

Быть может, что-то тайное
спустился он открыть,
но, как узнать наверное,
как сможет говорить?

Тут солнце появилось
сиявшее в окне,
и камни самоцветные
зажгло оно в венце.

И словно озарение
нашло тут на меня:
венец в руке у ангела -
чтоб им венчался я.

И грусть свою на сердце
затем от всех таил,
что ангелом он смерти
по воле бога был.