Боль Чернобыля

Наш Новотроицк в общей связке
Чернобыльскую носит боль,
И лишь сейчас предать огласке
Все можем, что дано судьбой.
Но их осталось мало,
В ком сверх коварный атом тот
Разрушил силой небывалой
Бесценный жизненный исток.

Здесь вам рассказ одной знакомой
Я, не тая, перескажу.
«Сижу на лавке возле дома
И паутиночку вяжу.
Идет соседка мимо, плачет:
В командировку ей лететь.
Но вот какая незадача:
Оставить малых с кем детей?
- Давай я за тебя поеду, -
Вдруг говорю я сгоряча,
Не ведая, какие беды
Там поджидают всех сейчас.
Билет и документы дали.
Пятнадцать в списке человек.
Но нам ни слова не сказали,
Что будем мечены навек.

До Киева мы долетели.
Потом зачем-то много раз,
Как в смертоносной карусели,
Все пересаживали нас.
Пятиэтажка нежилая.
Пыль, хлам. Но так устали мы,
Что одного сейчас желали:
На койку рухнуть, хоть средь тьмы.
Лишь отключила я сознанье,
Но вдруг нас подняли опять,
Дозиметристы с опозданьем
Фон стали срочно измерять.
Конечно, доза запредельна –
И начинается кино:
Нас выселяют, чтобы сделать
То, что им сделать бы давно.

Нам отоспаться все же дали.
И вот по узкой полосе
Идем в столовую вдоль зданий,
Где аист вдруг на крышу сел.
Полоску моют-промывают,
Вода стекает в желобки.
Мы с опозданьем понимаем,
Как всё же дозы велики.
Здесь голо, пусто и безлюдно.
Весь город, будто бы мертвец,
В печали черной, беспробудной
Затих, свой чувствуя конец.
И мы идем, как на закланье,
И тихо в нас вползает страх.
Но воскресают по незнанью,
Открыв дверь школы, повара.

Столовую, где предстояло
Кормить приехавших поток,
Мы мыли, драили сначала
Дня три, чтоб выгнать изотоп.
Нет ни спецовок, ни перчаток,
Противогазы не для нас –
И облучались все девчата
Без счета, многих нет сейчас.
Вставать должны часа в четыре,
Все вымыть, вычистить, сварить.
Врачи стоят, как конвоиры.
Кормили за день раза три.
Дозиметристы фон измерят
И нас заставят вновь и вновь
Пыль, что за час опять насела,
Смывать повсюду до основ.

Все впитывало наше тело,
Халат, косынка не заслон –
Вот мы и мылись то и дело,
Как в Африке уставший слон.
А все равно в нас атом черный
Вонзался, будто бы картечь,
А мы несли свой крест покорно,
Не знали ведь, какой в нем смерч.
Девчонки даже умудрились
Там побывать, где эпицентр,
И этим вот потом хвалились,
Как будто в смерти жизни цель.
У большинства же и до «дома»
Идти в ночь не хватало сил,
И ночевали тут же, скромно
Свет, наконец-то, погасив».

Рассказ окончен, но в молчанье
Таится горечь  тяжких лет,
Ведь многих, кто был с ней вначале,
Давно уже на свете нет.
Она жива пока, но все же
Терзает боль везде до слез,
Воспоминания тревожат,
И нет ответа на вопрос:
Как допустили катастрофу?
И почему же каждый раз
Простых людей, не как в Европе,
Не берегут, увы, у нас?