А я то думала, что я одна - начало

Интересная штука - жизнь, – сводит и разводит, дает шанс и отбирает последнюю надежду. Как в ней всё - непредсказуемо и сложно.
    Когда моей матери Напреевой Марии Петровне ( 1928г. рождения)  исполнилось четырнадцать лет, шла война. Это был 1942год. Мария приносила сведения  о немцах в партизанский отряд. И, чтобы не было подозрений возвращалась назад с женщинами, которые работали в поле. Немцы боялись партизан и тайком заминировали луга ведущие к лесу. Мария не знала этого ... В итоге у моей матери осколком оторвало пятку. Немцы заподозрили девочку, хотя она и говорила,что просто хотела сделать веночек их ромашек, решив её наказать по-своему, когда пошло заражение они без наркоза отрезали ей полностью ступню. Следующий раз была отрезана нога по колено, а потом  и выше… Эта боль была невыносима, но Мария терпела, повторяю фразу: «Я вытерплю и выживу, на зло фашистам!» Какая нужна была сила воли, чтобы всё это выдержать четырнадцатилетней девочке! И она выжила, но сколько потом пришлось на её судьбу горя…
   Повзрослев, она вышла замуж, родила меня и через несколько месяцев вновь забеременела. Отец уехал на заработки в Коми АССР. Там он простыл и, заболев, уехал к своей сестре на Дальний Восток. По воле судьбы или по какой-то другой причине родители разошлись. Мать родила сына и назвала его в честь отца мужа Семёном.
  Меня растила сестра моего деда Петра - Лидия. До пяти лет я её называла мамой, а её муж, а Кузьму - папой. Наверное, всё было бы хорошо, но возле нас построились приезжие баптисты. И в один ужасный день всё круто изменилось. Я играла возле дома на лавочке с куклой, ко мне подошла новая соседка, это была пожилая женщина, и сказала: «Ты думаешь, они тебя любят? Ты им - чужая и не нужна. Это не твои родители».
Сложно описать то моё состояние. Земля уходила из-под ног. Людская подлость не знает границ! Что значит детский разум!.. Я стала видеть в них, в тех кому обязана жизнью, врагов. С тех пор ни разу не назвала их мамой и папой.
Нагло смотрела в глаза и говорила, что мне нужно, и фраза всегда начиналась со слова «ты». Стала непослушной и дерзкой. Господи, как мне теперь стыдно, но почему мы умнеем, когда уже поздно?

    Впервые я увидела отца лет через пять. Красивый, статный тёмно-волосый. Он привёз мне в подарок  детскую швейную машинку. По тем временам – королевский подарок. Он пробыл в Клетне недолго. Мать не смогла его простить, но, несмотря на это, через девять месяцев родился Виктор – мой младший брат. Мои братья росли с мамой. Пришла пора, я пошла в школу. Ничего в моём характере не изменилось. На уроках была невнимательна, да и дома уроки никогда не учила. С рыжей копной непослушных волос (видно, правду говорят, какой характер, такие и волосы), одетая бедненько, среди своих ухоженных одноклассников я чувствовала себя не очень уютно.
Я всё понимала и не переживала, но очень обижалась, когда меня кто-нибудь пытался пожалеть. Были и такие, что не скрывали своего превосходства...
    В общем, я не это хотела сказать.





Продолжение следует http://www.stihi.ru/2015/11/23/3724