Монах Лазарь. Жуковский-Пушкин 5
Скажи, чего ты хочешь от своего гения? Какую память хочешь оставить о себе отечеству, которому так нужно высокое... Как жаль, что мы розно!" Много выпало Жуковскому хлопот с этим мнимым "аневризмом" Пушкина, который на самом деле строил планы бегства за границу через Дерпт или Ригу. Но ему было отказано в выезде для лечения в эти города. Император назначил местом его лечения Псков. Жуковский до самой осени уговаривал Пушкина ехать во Псков, обещая прислать туда замечательного хирурга, своего друга Мойера. Соответственно был подготовлен и Мойер... "Дело не к спеху, - отвечал Пушкин... - Если бы царь меня до излечения отпустил за границу..." Письмо Жуковского (первое об аневризме) было написано в волнении, в спешке и, очевидно, неразборчиво. В мае Пушкин пишет брату: "Письмо Жуковского наконец я разобрал. Что за прелесть чертовская его небесная душа! Он святой, хотя родился романтиком, а не греком, и человеком, да каким еще!"
Лето Жуковского прошло в педагогических трудах - в Павловске и Царском Селе. Осенью он опять поселился в Аничковом дворце. 27 ноября 1825 года Жуковский присутствовал в церкви Зимнего дворца, когда там объявлена была весть о неожиданной кончине в Таганроге Александра I.
Пушкин уже в январе 1826 года начал делать попытки вырваться из Михайловского. Действовать он мог только через Жуковского. 20 января он пишет ему: "Мудрено мне требовать твоего заступления пред государем; не хочу охмелить тебя в этом пиру. Вероятно, правительство удостоверилось, что я к заговору не принадлежу и с возмутителями 14 декабря связей политических не имел... Кажется, можно сказать царю: "Ваше величество, если Пушкин не замешан, то нельзя ли наконец позволить ему возвратиться?" В феврале он пишет Дельвигу, что "твердо надеется на великодушие молодого царя". 7 марта он послал Жуковскому письмо "в треугольной шляпе и башмаках" (как он говорит об этом письме Плетневу, прибавляя, что ему бы "сладко было получить свободу от Жуковского, а не от другого"). Письмо было предназначено для показа новому царю и кончалось так: "Вступление на престол государя Николая Павловича подает мне радостную надежду. Может быть, его величеству угодно будет переменить мою судьбу. Каков бы ни был мой образ мыслей, политический и религиозный, я храню его про самого себя и не намерен безумно противоречить общепринятому порядку и необходимости". Жуковский, ответивший ему 12 апреля, решительно советовал ему "остаться покойно в деревне, не напоминать о себе и писать, но писать для славы". "Ты ни в чем не замешан - это правда. Но в бумагах каждого из действовавших находятся стихи твои. Это худой способ подружиться с правительством... Не просись в Петербург. Еще не время", - писал Жуковский.
Это письмо показало Пушкину, что положение его как ссыльного гораздо серьезнее, чем он полагал. И тут он решил принять кое-какие запоздалые меры; сжег свои автобиографические записки и другие бумаги. Он стал ждать обыска, вызова на допрос...
Свидетельство о публикации №115112303477