Верните сына!

Однажды мне под стук колес
Услышать исповедь пришлось
О том, как мать искала сына
И как везла его с чужбины.

1
- Мой младший отслужил, как все,
Но, возвратившись, не осел,
А в дальние края подался,
В Таджикистан завербовался.
- Но там еще война была!
Как отпустить его могла?
- Туда уехал вместе с другом
Он втихаря из Оренбурга.
Курбан-Тюбе, пустынный зной,
Где пахнет до сих пор войной,
Щит нашей базы 201-ой
С сороковых здесь лет, наверно.
Писал же, что затишье там,
Что не тревожит их душман.
Писал, что у хозяйки местной
Стоит в поселке, всем известном.
Но сын вдруг перестал писать –
В тревоге заметалась мать,
За телеграммой телеграмму
Начальству шлет она упрямо.
«Где сын мой? Что с ним? Почему
Я не пробьюсь никак к нему?»
Три месяца, и ежедневно
Она трепала чьи-то нервы.
Пришел ответ из высших врат:
Мол, с частью он расторг контракт -
Домой отправлен, документы
С собой забрал к тому моменту.
- К нам от границ тех нет дорог,
И лишь «Груз-200», словно Бог,
И мертвых, и живых доставит,
Кого отправили с заставы.
«Челябинский» аэропорт
Она раз десять обойдет,
Но только летчики твердили:
«Солдата мы не вывозили!»

2
Опять звонит, теперь в Москву.
Министра я не назову,
Но ей ответят, что в Ташкенте
На вывоз сына документы.
До вечера всех обойдет
И поезд с нужной суммой ждет…
Ташкент. Посольство. Но приема
Два дня ждала, хоть здесь не дома.
- Где сын?
Ответ нежданный дан:
- Ваш сын попал в Узбекистан,
До Кум-Кургана доезжайте
И сына с миром забирайте.
- Но где мне деньги обменять? –
Расстроенная спросит мать.
- То Ваше дело. Где хотите,
А попадетесь, не взыщите.
Узбеки за углом сидят
И, слушая ее, галдят.
Но вот умолкли – их решенье
Ждет мать на слезное прошенье.
Взяв деньги, золото вернут –
А это значит, могут тут
Помочь и, видимо, помогут
Осилить трудную дорогу.
- Сестра, не плачь, - сказал один, -
Доедешь ты туда, где сын,
И поезд на пути обратном
Захватит вас за эти траты.
Но только ты успеть должна
К его возврату, или нас
Потом ни в чем уж не вини ты.
Коль не придешь, с тобой мы квиты.

3
Поселок средь пустынных гор,
Узбекский всюду разговор.
Куда идти? Как отделенье
Милиции найти в селенье?
Сует бумажку – не хотят
Ей отвечать, отводят взгляд.
Но вот один махнул: туда, мол.
Пришла, ей вновь бумагу дали.
- Сын жив, но нужно подождать,
Чтоб привели его к нам, мать.
Пока пиши, уж как умеешь,
Претензии что не имеешь.
Потом пошли в какой-то дом,
В кружок сидят узбеки в нем.
- Солдат мы силой не держали,
Они от нас и не бежали,
Трудились честно на полях,
Мы им заплатим, срок продля.
И воинской их части платим,
И с местным мы начальством ладим.
Ему еще бы здесь пожить.
- А как попал он к вам, скажи.
- Купил его я у соседа,
Работать может без обеда.
Качнулись вновь судьбы весы.
- Не нужно денег. Где мой сын?
Отдайте сына! – мать сказала, -
И отвезите до вокзала.
Тут вводят сына. Боже мой!
Худой, усталый и немой,
Живой мертвец с щетиной русой.
Мать видя, на колени рухнул.
- Виталенька, - кричит, - сынок!
Ты жив – да славен будет Бог!
- Зачем ты здесь? Нас не отпустят, -
Ответил сын с щемящей грустью.
- Да нет, мы к вам со всем добром,
Лишь только деньги соберем.
Вы отдохните на дорожку.
Куда спешить? Звезда в окошке.
Схватила за руку: - Пойдем, -
Чужой оставить хочет дом.
- Дойдем пешком мы до вокзала,
Обрезав речи все, сказала.
Пришлось везти, но не спеша.
А вот не вышло ни шиша:
Хоть поезда уж хвост дымился,
Но вдруг состав остановился.
Нет документов никаких,
Но проводник все тот же их
Сажает. Это ли не чудо?
Везет вот сына и откуда!

4
Сын очень скупо объяснил,
Как оказались вдруг они
Рабами хлопковых плантаций
Без разъяснительных ротаций.
«На заготовку овощей»
Их вдруг отправить без вещей
И без оружия решили
И погрузили на машины.
Все ясно стало только здесь.
Но неуемных, как везде,
Пытали, били, угрожали
И на наркотики сажали.
Курить он бросил, воду пил
Из речки, не бузил, не ныл.
Узнать, хоть где они, замыслил,
Но мысли постепенно скисли.
С кого за рабство то взыскать?
Москва от мест тех далека,
Солдаты вот и пропадали,
А наркоту в составах гнали.
И в армии преступный вал
Тогда премногих накрывал.
В эпоху мутную в водице
Желает всякий поживиться…
Ташкент. Посольство. И ответ,
Что не оставлен им билет
На поезд, хоть обещан в лицах,
Чтоб криминалу поживиться.
На сына справка лишь, что «синь»
С ней в поезде, а не один,
Его, как вещь, везла с собою,
Прикрыв, всегда готова к бою.
И до Москвы, как дикий зверь,
Смотрела день и ночь на дверь:
«Всех разорву – не подходите
И рану мне не бередите!»
Вот побывали и в Москве.
Опасности опять же две:
Иль в часть отправят, или вскоре
Сопьется сын ее от горя,
Ведь документы до сих пор
Свои он носит, словно вор:
Там дубликат, а там отписка,
И не заплачено по списку.

Рассказ ничем не завершу.
- Работает? – ее спрошу.
- Да так, урывками.
- А пьет?
- Порою и в запой уйдет…
И мать, смотрю, без рюмки дня
Не проживет, судьбу кляня,
Но меру чувствует пока,
Хоть и в тревоге га сынка.
Их не спешите осуждать,
Так легче жить им и страдать.
Что делать? Видно, навсегда
Рубец оставила беда.