Ешь ананасы...

 Ржёт сивый мерин над нищим с рукой, паперть осыпав медной трухой.
 На иномарке как Чёрт в колеснице вихрем летит на трибуны столицы -
 Меряться с совестью ядерной силой, как террорист по наводке ИГИЛА -
 Новым законом мир на лопатки ловко уделать в новой раскладке,
 С неба на землю грохнув с размаха - в лапы фашизма во имя Аллаха.
 Грохнувшись, некогда с горечи выть. Как террориста удар отразить?
 Всё по этапам и заграницам, в наймах и в тюрьмах, в окопах, в больницах -
 Беженцами и замученным сбродом, что впопыхах сотворила с народом
 Хунта Громилы, сплавив в котлы щедрое сердце целой страны -
 Впрок упырям - по судам и церквям, по кабинетам, по замкам, дворцам,
 Пир закативши на зависть плебеям в честь буржуинов и богатеев.
 С паперти в небо ладони тяну: сколько ещё я должна Палачу
 Душу стелить со слезами и болью вместе с иконами и хлебом-солью -
 На стол поминальный - реками крови, пушечным мясом в низком поклоне?
 Сколько откармливать Зверя ещё, так полюбившего сердце моё
 Рвать на куски и кусками глотать? Кто мне позволит правду сказать
 С тех депутатских трибун криминальных, со сцен театральных, с обложек
 журнальных?
 
 В ярких брильянтах арийского глянца корчится правда фашистского хамства.
 Как православным с Чёртом тягаться: дело рабов - господам подчиняться,
 А недовольных - поувольнять, передушить, засудить, расстрелять.
 Чёрные тучи с небес Мельпомены бури несут на распятые сцены,
 Правду - к чертям, по задворкам скитаться, чтоб не посмела больше являться
 К Омену власти с распятья земного, чтоб наблюдала из зала смурного
 Как лицедеи готовят страну жертвенным агнцем встречать Сатану,
 В жадной грызне за кусок Капитала душу скормивши трону Шакала.
 "Ешь ананасы, рябчиков жуй" и не забудь расплатиться, буржуй,
 Теми иудиными грошами, что мне в ладони вбивают гвоздями.