Поэт Вася Пупкин

П р о л о г

Стезя стихосложения чревата —
вначале, вроде, пишешь для потехи,
затем, как рыцарь, надеваешь латы,
и прочие турнирные доспехи —
выходишь на ристалище — и там
завоевать сердца прекрасных дам
стремишься в сногсшибательном успехе.

И вот уже — ты кавалер и данник,
порой — счастливейший избранник,
но чаще все ж — отвергнутый герой.
Презрев каприз Фортуны, рвешься в бой —
и не страшны тебе ни кнут ее, ни пряник:
без устали стучишь по черной «клаве»,
мечтаешь лишь о подвигах, о славе,
и кажется, что близок звездный час —
еще чуть-чуть — и покорен Парнас…

Изысканностью слога и манер
пытается достойный кавалер
завоевать сердца прекрасных дам —
в мечтах своих целует алы губки,
ласкает перси трепетной голубки…
Но тут приходит некто Вася Пупкин —
завзятый рифмоплет. Конец мечтам…

---

На сцене появляется Олег Месропович Стоеросов — меценат:

 ...наш Вася — прост, надёжен и плечист,
Не то что бы уж очень он речист,
Но без труда срифмует, без затей:
Нехитрое словцо, положим, сектор,
К нему присовокупит в пару — вектор,
А довершит стишок его — эректор!*
Талантливо, ей Богу — ей же ей!

---

В разговор вступает некий Давид Беншели — местный приживальщик и человек без определенных занятий:
 
О, Вася Пупкин, далеко не не прост —
хоть путь в поэзии его совсем недолог,
но Пупкин Вася — опытный психолог,
по жизни же — отъявленный прохвост.

Под действием напитков алкогольных,
и рифм нехитрых, в основном глагольных,
строчит наш Вася вирши про любовь —
у дам уездных возбуждая кровь

и тут же тискает в Стихиру бред свой сивый —
под визг поклонниц: "Вася! Как красиво!
Стихи твои запали прямо в душу!
С теплом навеки — и с любовью, Груша".

И к публике у Васи нет претензий —
едва ли Мандельштам иль Пастернак
собрали бы за свой словесный шлак
сто двадцать тысяч сорок пять рецензий.

Зимой и летом и порой весенней
к вершинам творчества без устали стремится
наш Вася Пупкин... Жаль, что как Есенин,
он вовремя не сможет застрелиться...

---

Входит Вася Пупкин:

Завидуете, злыдни?! Ха-ха-ха!!!
Я насквозь вижу вас, интеллигенты! —
Вы русофобы — вражьи вы агенты,
продавшие Обаме потроха...

Меня читает мой родной народ —
да, я Поэт — задорный и плечистый!
а ты, Давид, подался в сионисты —
моральный и физический урод!..

(дает Давиду пощечину. Начинается потасовака. Входит массовка и местный авторитет по кличке Гамлет. Стоеросов звонит в милицию).

---

Гамлет (наблюдая за дракой):

Бить иль не бить? —
вот в чем вопрос!
Что благородней духом —
терпеть судьбы побои и обиды,
иль в морду дать и врезать в ухо,
не ожидая приговор Фемиды,
без сожаленья, горечи и слез —
и рифмоплета гнусного убить?...
Убить — и сесть в тюрьму, быть может...
Меня давно сомненья гложат —
избавить ли поэзию России
от сорняка по имении Василий?
Нельзя недооценивать тот вред,
что он нанёс родной литературе —
иль все ж решить вопрос в прокуратуре,
ведь пахнет уголовщиной сей бред...

---

На сцене появляется наряд милиции. Лейтенант свистит в свисток. Сержант зачем-то тащит неизвестного пьяного гражданина, держа его за воротник и волоча по земле.

Лейтенант:

— Что творится здесь однако?
Почему? Когда? Зачем?
Разрешенье есть на драку?
Кто зачинщик? — тот чечен?

(указывает на Беншели)

Беншели:

— Я не чечен, я — иудей...

Лейтенант:

— Да знаю, знаю вас ****ей -
ужо засрали пол-Европы,
покоя нет от черножопых...

Беншели:

— Как вам не стыдно, офицер?!
Я гражданин страны Израиль!..

Пьяный (одним глазом — второй разбит и превратился в сплошную гематому — глядя на новую черную полицейскую форму лейтенанта):

— Штандартеррр... Ш-шти-ирлицц... зиг-ик... зиг хайль!
Их бин нихт юдише, майн херрр...

(сержант дает несколько пинков в пах пьяному гражданину, и тот замолкает)

В разговор вступает меценат.

Стоеросов:

— Позвольте мне все объяснить...

Лейтенант:

— Что? Кто такой? Твой документ!
Немедля паспорт предъявить!

Стоеросов (в сторону):

Скотина... Быдло... Гнусный мент...

(лейтенанту):

— Не тыкать мне! На брудершафт
мы с вами, кажется, не пили...

Лейтенант:

— А вот впаяю тебе штраф!
Чтоб много тут не говорили!

Вокруг собирается толпа зевак — с интересом следя за развитием событий.

Пупкин:

— Товарищ лейтенант, дозвольте,
я вам всю правду расскажу...

Стоеросов (в сторону):

— Ну нет, увольте...
с меня довольно... ухожу...

(тихо уходит)

Продолжение НЕ следует:

Вчера от Пупкина я получил письмо -
в нем просит он меня об одолженьи,
чтоб отменил я пьесы продолженье
и смыл с него позорное клеймо...

Ну что ж, Василий, так тому и быть -
Не всем дано быть гением, как Пушкин,
или хотя б, как Пушкаренко: на опушке
пускай растут чертополох да сныть...

З А Н А В Е С