найди себя

Сейчас допустите: ваш мир не единственный. Представьте - их много,
И в самых приятных вы можете встретить дракона, единорога,
Хранить в комоде ядреную феечную пыльцу от насморка и уныния,
Быть счастливым, легким и радостным от рождения и поныне.
Всё так и есть, но, если честно (за прямоту извиняюсь заранее),
Ни одно волшебство в итоге не отменит болезней и неизбежности умирания.
Просто жизнь в таком мире заведомо лучше и интересней,
А Смерть никак не может не быть. Хоть тресни.
И хрен с ней.

К чему я веду? Мне хочется вам поведать
Историю Оскара - моего прекрасного деда.
(Смиритесь с убогостью слога, косноязычие лезет неотвратимо)

Мой дед — сказитель о жизнях текущих, будущих и даже прошедших мимо.

[Кем ты был или будешь? /садись-ка рядом/
Славным воином, трудягой-тутовым шелкопрядом,
Диким лисом, художником, коромыслом...]

Оскар — Ценитель жизни. Носитель смыслов.
Он рассказал столько сказок, больше тысячи тысяч,
Он мог разглядеть искру и, если нужно, ее же высечь,
Он мог успокоить и рассмешить, путешествовать меж мирами.

Сейчас у него альцгеймер, и он умирает.

[… ты был дождь и туман в холодной низине ...]
Нет ничего печальней, чем сказочник с амнезией.
Дед говорит, что каждая сказка, хоть и неполная, не может быть брошенной.
Я все записал за ним, вот они — обрывки, куски и крошево.

<...>

… «И его спросили, как он решил
Стать тем, кем, собственно, он и стал,
Он ответил: «У тетки был дом в глуши,
На Призрачном озере, у моста.
Я был маленьким, и башка
Не доставала до кухонного стола;
В гостиной стоял огроменный шкаф:
Книги и безделушки напополам.

Там, среди пыльного барахла,
- рюши и всякая дребедень -
Украшая собой разношерстный хлам,
Было зеркало-пруд со стеклянным лебедем.
Когда тетя не видела, я его доставал -
В нем свет разламывался, рябил.
Только, в чем штука — я был мал...
Да, разбил.

Потом, когда море увидел в свой первый раз:
Оно было тихим. Серо-стальная гладь
Уходила вперед, насколько хватало глаз.
Я тогда, наверно, стал что-то осознавать.

Лавка мастера Руперта стояла у маяка
(Во дворе вечно птичий помет и перья).
В свои пятнадцать я обрадовал старика -
Пришел в подмастерья.

В Рупа был встроен волшебный чип -
Когда в лавке нас было двое,
Он плавил стекло на горелке или в печи
И твердил, что оно живое.
Я следил, как прозрачное вещество
В его пальцах тянется, подобно резине:
Получалось дерево — тонкий изящный ствол
Или куколка размером с мизинец.

Пока Руп отдыхал, весь в копоти и поту,
Я чуял, как зависть пронзает жалом -
Его стекло не просто играло красками на свету.
Оно дышало.

Мне не хватало терпенья, таланта и даже зла -
Я проучился тринадцать лет в сумме.
Руп передал мне все, что сам знал,
И потом только умер.

...такое пронзительное несчастье...
Он ушел осенью в двадцать третьем году.
И если в городе его заслужено звали «Мастер»,
То меня прозвали «Джонатан-стеклодув».

<...>
Я делал бокалы на свадьбу, бусы на дни рождения,
В двадцать пятом женился сам» …
<...>
Джон легонько дует в трубу: получатся рыба и пеликан.
Марта погибла/ушла к другому... Разница невелика.

<...>

<...>

Он проснется не от звонка,
не от настойчивого луча,
не от жажды или другой нужды.
Его подрывает, когда реальность становится так тонка,
Будто мутная пленка, что покрывает чай,
Или летний туман, клубящийся у воды.

Первым делом он идет к зеркалам оценить урон:
Сколько работа и ночь от него отъели на этот раз
И остался хотя бы контур у тела, намек на цвет?
Йори сосредоточен и собран как молодой Харон,
Которому нужно найти весло, воткнуть его в паз
И начать уже сбор и подсчет монет.

Сегодня расклад удачен и даже прост:
Нет руки и деталей. «Да вы счастливчик, Мистер!
За час управлюсь, везет же так».
Йори берет машинку и набивает нос.
Резкие скулы. Пальцы успешного пианиста.
Вздыхает: «Еще одна ночь пережита».

Солнечный свет отскакивает от стен,
Цветок на окне распускает ярко-алым.
(Йо смотрит в зеркало — мол, ну и рожа).
Смог бы художник оставить рисунок на теле, не на холсте,
И так, будто его тут и не хватало?
Йори может

<...>

(если ты дочитал до этого момента, назови кодовое слово «Громозека» при встрече с автором, и получи от него что-нибудь приятное. Автор)

<...>

… Если идти по тропе наверх,
Там, где воздух неуловимо меняет запах,
Брошенный дом возникает у глаз внезапно,
Северный мох топорща будто звериный мех.

Горы — лучшее средство от старых бед
И таран для стен, над собою куполом возведенных.
Большая Медведица здесь то черпак для воды студеной,
То могучая лапа, протянутая тебе

<...>

… Когда ты обнимешь меня, раздастся щелчок,
Недоступный чужому уху,
Тише легкого вздоха,
Невесомей лебяжьего пуха.
Так на место встает последняя фишка в игре «пятнашки»,
Так маэстро слышит финал симфонии в песне весенней пташки.
Так на смерть идешь, чтобы снова однажды проснуться.

Так в мире все встанет на место, когда наши губы соприкоснутся

<...>

/Я записываю за ним, будто бусинки собираю/:

… «пьяница ищет себя на дне каждого выпитого стакана»...
… «если спрятаться под одеялом, Смерть не решится и будет стоять посреди комнаты истуканом»

<...>

… Здесь небо лежит на дне, его край безлунен,
 Ветер горит, вспять утекают реки.
 Там на вЕтвях мудрые Хугин~Мунин,
 А под ветвями голодные Гери~Фреки.

 Повиси на стволе, да изведай меда,
 Корни в земле сплетаются цифрой 8.
 Столько пролитых слез — впору подставить ведра.
 Чернила уходят в песок.
 И песок плодоносит

<...>

<...>

<...>

Голос мне говорит: «Если тебе не спится,
Сходи в зоопарк, поймай и погладь куницу,
От лени вплети в волосы перья или бумажного журавля.
Горизонт — это кто-то взял небо и море, и уровнял,
Солнце, спустившись в воду, сделает «Кшшшш»,
По небу забегают звезды — мурашки, потому что похолодало.
И если ты попадешь на брюхо одной из высоких крыш,
Напиши: «Здравствуй, МИР! Это Я!» и побудь на чуть-чуть вандалом».

Голос мне говорит: «Опасайся зеленых железных дверей!
Ходи Только сквозь деревянные желтые, белые, голубые.
Рисуй на обоях окна в чужие сны, если живешь один.
Песни сами себя поют, если о них забыли

<...>

<..>

[Мысли скачут, картинки рябят,
Сказки резвятся игривыми псами.
На этом все. Найдите себя.
Конец проживите/придумайте сами]
.




Москва - Армавир - Шуя - Казань - Сочи