Без прикрас и фальши

На трепетном холсте души моей скромной,
Рассвет вечерний, в нежно-розовом огне,
Сплетённый с чабрецом, лаванды вздохом томным,
И с запахом страниц, где вечность дремлет в тишине.

Метафор дивных хоровод, судеб сплетенье,
Земною болью выстраданный сказ,
От праха до небес – души моей стремленье,
Открой окно – пусть снов волшебных свет пронзит сейчас.

И верю я, как скрипнет Сапогов походка,
Утихнет ожидание нежданной той беды,
И взгляд, верой лишь в Бога, будто лодка,
Горит огнём – о, как же счастлив я, – нет лучшей награды!

Забудь и горечь прошлых дней, и все невзгоды,
Предайся чувствам, грезам золотым,
А сам в портах далеких сушишь якоря свободы,
И шепчешь идолам молитвы неземным.

Земля в объятьях снега, в тумане обнажённом,
Вращается, зовёт во мрак, в бездонный сон,
Луна пленилась красотой земной, томлёной,
То старый град – приют забытых дивных снов.

И если смотришь ты с небес, с бескрайней выси,
Иль из глубин, где мрак кромешный спит,
Без прикрас и фальши, сбросив жизни пыль и кисти,
В безбрежную и ласковую вечность, – там Бог творит.

Я от беды тебя укрою, от печали любой,
Пусть мгла ненастья – завтра ждёт, и скука гнет,
Как Абсолют постичь?
Как в бездне вод дышать порой?
Плыть по теченью иль нырнуть в забвенья лёд?

Проклятый холод зимних бед, тоски пронзают,
И солнце – редкий гость в небесной синеве,
Любая страсть, восторг – всегда в итоге тают,
За всё платить приходится в житейской круговерти, на земле.

Я жадно, Господа, искал начало мироздания,
В лабиринтах дорог пред Великой той стеной,
Там, в истоках небес, в фата-моргане странной,
В миражах искажений – опиум строк, зовущих в зной.

Я позабыл, кто прав, кто виноват, – и что мне Сатана?
И кто есть люди – всё равно, истлело в прах,
Я Перуна молю, чтоб спас тебя, вдохнул тепла,
От северного ветра – он летит, неся в себе лишь прах.

Но Боже мой, как тесен мир для тех, кто духом чист,
Кто душу раскрывает голосам небесным, неземным!..
Уставший зов – как эхо, – слышен в шорохе кулис,
Закроем двери на засов от псов бродячих злым.

Ты слышишь, как песок скользит, года отмеряя,
Карусель часов вращается, и срок нещаден наш,
И птицы снова кружат, в небесах играя,
И прочь летят от ветра, что злой заполошью манит нас.