Отцы и дети

–....я тебя спрашиваю что это такое!?
Голос гремел и эхом отражался от стеклянной дверцы серванта за которой стояли фотографии людей,чьи улыбающийся лица были  с детства знакомы худощавому пареньку стоявшему с понурым видом перед своим рассерженный отцом:
– Я тебя ещё раз спрашиваю :что это такое!?– с надрывом повторил отец паренька и резким движением поднёс к носу мальчика зажатую в кулаке  тряпицу хвостиком.– Я нашёл у тебя это в карманах,что это,!?
–Георгиевская ленточка,– чуть слышно всхлипывая пробормотал мальчик и виновато опустил голову.
Стоявшие за стеклянной дверей фотографии казалось смотрели на мальчика с не меньшим презрением чем его отец:
–Носил?
–Нет.
– А что она тогда делала у тебя в кармане?– отец семейства хотел было уже стукнуть кулаком по столу,но промелькнувшая мысль,что уподобляться таким образом ненавистным ватникам совсем не к лицу почтенному либералу,заставила изменить этот животный порыв на трагическое восклицание – свободы ради!
– Это не моё,– выдавил мальчик и посмотрел на фотографии в серванте.
Кирпичные лица смотрели со своих фотокарточек осуждающе.
–...и вообще,– вдруг осмелев продолжил отрок,– это моё дело,я уже взрослый и имею право делать,что хочу.
Лицо родителя побагровело:
–Твоё дело?– переспросил он и с силой швырнул георгиевскую ленточку на пол – вот когда от армии отмажешься и проведёшь с десяток антиправительственных митингов и акций как я,тогда это будет твоё дело,а пока ты ешь мой пармезан и будешь жить по моим правилам.
–Это не справедливо,–в голосе звучала обида ,– ты же сам говорил...
–Что,что я говорил?– смягчаясь спросил отец и заглянув сыну в глаза положил ему на плечо свою руку,– пойми сынок,я о тебе забочусь.Я просто не хочу чтобы ты угробил свою молодость в армии ,попал в плохую компанию и закончил свои дни на заводе.
–Ну,ты же сам говорил,что свобода это личный выбор и этот выбор обязаны уважать другие.
В голосе мальчика послышались обвиняющие нотки ,он смахнул кулачком повисшую на носу каплю и недовольно засопел.
–Понимаешь сынок,в жизни есть некоторые вещи,которые лишь говорят,а делают так как считают это нужным.Вот посмотри на них,– отец указал пальцем на стекло,за которым,как показалось мальчику,дружно закивали с фотографий головами почитаемые в его доме известные как борцы с режимом люди,– никто из них никогда не носил георгиевскую ленточку,и это при том,что они давным-давно отмазались от армии,и именно поэтому они стали уважаемыми людьми и многого добились в жизни.
При этих словах лица на фотографиях надулись важностью и в их глазах заиграл отбрасываемый лампой свет.
–Ты пойми,сын,что с георгиевской ленточки всё и начинается.Сначала ты её носишь,потом станешь баловаться гимном,затем перестанешь указывать на недостатки системы и в конечном итоге ты будешь голосовать так,как этого хотят ватники.
Но и это не самое страшное.
–А что,может быть ещё страшнее?
Отцу на мгновение показалось,что мальчик испуган:
– Конечно.Не исключено,что тв станешь ходить в православный храм.Ведь посмотри,что одну половину ватников покрестили,а другу,уж поверь мне,всех поперекрестят.
–Но...– мальчик хотел было возразить и сказать,что открестившиеся не такие уж и плохие люди,но предпочёл не перечить.
– Хочешь сказать,что открестившиеся не такие уж и плохие люди? – отец усмехнулся ,подошёл к окну и указал на недавно открывшийся новенький православный храм в сквере напротив,– а это как ты объяснишь?Как ты объяснить то,что меня и нескольких моих товарищей осудили по статье когда мы спилили крест и выразили своё мнение по поводу них,православных?Как ты думаешь,хорошие люди стали бы нас бить и тащить нас в полицию?
– Так это же "двести восемьдесят вторая" была.
–Вооот,– потянул старый либерал,– уже улавливаешь.Думаю,тебе не стоит говорить о том,что эту статью выдумали ватники ,чтобы применять её исключительно в отношении либералов.Вот после всего этого ты хочешь носить георгиевскую ленточку?
–Прости меня пап,я больше так не буду, – мальчик захлюпал носом и обнял отца,– ты как всегда прав.
– Ничего сынок,ничего– растроганно сказал отец и похлопал обнявшего его сына по спине,– я рад,что ты всё понял.Я верю,что ты не подведёшь своего отца и вырастешь достойным человеком.
Старый либерал прослезился.Стоявшие за стеклом серванта фотографии лучших людей этой тёмной эпохи смотрели на него и одобрительно бликовали отражённым светом .